То же самое можно сказать и про меня лично. В самом начале у меня не было никакого опыта в области политики, я даже не знал, чем занимается Управление по гражданским делам. Но я пытался справляться с имеющейся ситуацией, работая усердно и бескорыстно. Такой позиции придерживались все, кто принадлежал к «Правительству участия».

Однако и мы, и президент Но Мухён покинули Голубой дом под возгласы осуждения в адрес «провального президента» и «провального правительства». Меня критиковали прогрессисты, будто я виновен в распаде всего их лагеря. Однажды в момент раскаяния я даже подумал: «Для чего же, в самом деле, мы так старались? Все напрасно».

В чем же была проблема? Чего же нам не хватало? Необходимо спокойно провести самоанализ и разобрать сыгранную партию*. И в результате мы должны вынести новые уроки. Мы должны извлечь уроки успеха и поражений с холодным сердцем, не поддаваясь эмоциям и внешнему влиянию. В противном случае десять лет демократического правления, включая пять лет работы «Правительства участия», действительно будут обесценены и станут «потерянными десятью годами». Такого не может быть.

Поэтому я настаиваю на разборе сыгранной партии пятилетнего срока работы «Правительства участия». Что касается разбора, то эта задача относится не только к тем, кто занимался государственным управлением. Я считаю, что мы должны делать это все вместе: вся оппозиция, лагерь гражданского общества, лагерь рабочего движения и даже лагерь прогрессистов и реформистов. И посредством выполнения этой работы мы должны достичь больших успехов и превозмочь неудачи президента Но Мухёна и «Правительства участия». Как ни печально, но, кажется, наше общество не замечает этой задачи.

В конце срока работы «Правительства участия» наблюдалась тенденция к осуждению чего угодно как произошедшего «по вине “Правительства участия”» или «по вине Но Мухёна». В этом не могло быть никакого конструктивного анализа. После гибели Но Мухёна настроения немного изменились, и теперь, похоже, все полагают, будто бы нет необходимости в самоанализе.

Теперь мы рассуждаем о новых надеждах. Говорим о методах централизации власти. Но мною овладевает беспокойство. Перед тем как рассуждать о власти сейчас, я думаю о том, насколько же изменился лагерь прогрессистов и реформистов, и мне становится страшно. Насколько же развились способности и навыки государственного управления лагеря прогрессистов и реформистов, по сравнению с 2003 годом, когда к власти пришло «Правительство участия»? Насколько же повысился уровень мудрости наряду со способностями всего лагеря?