В таком случае возможно ли только силами политической власти достичь уровня «государства всеобщего благосостояния» и масштабных реформ, которых требует лагерь прогрессистов и реформистов? Я думаю, это нелегко в текущей политической матрице нашего общества. Я думаю, что именно это доказало «Правительство участия», именно это и есть тот урок, который оно нам преподало.

Президент Но Мухён и «Правительство участия», казалось, были «изолированными островками» в мощных потоках консервативных сил, управляемых общественным мнением и традиционными устоями, которые составляют основу нашего общества. Реформы столкнулись с повсеместным сопротивлением консервативных сил и их законными правами, а в итоге и разбились о них. Несмотря на то что мы проводили политику всеобщего благосостояния в условиях верховенства консервативной идеологии, гласящей: «Меньше госре-гулирования – добро, больше – зло», – мы натолкнулись на непреодолимую стену. И даже лагерь прогрессистов и реформаторов, которому не удалось объединиться и выйти за рамки меньшинства, не смог собрать все свои силы в этих обстоятельствах и раскололся в процессе борьбы за гегемонию.

«Правительство участия» было атаковано с двух сторон: и правыми, и левыми. Обычно, если вас критикуют консерваторы, то вы должны получить одобрение со стороны прогрессистов, но прогрессисты тоже отвернулись от нас и осыпали нас упреками. А сейчас исчезли ли или хотя бы уменьшились ли эти стены и это сопротивление? Кажется, такая иллюзия может возникнуть, так как правительство Ли Мёнбака плохо справляется и не пользуется поддержкой. Однако закономерно, что в момент прихода новой власти это сопротивление заиграет новыми красками и усилится. Я хочу подчеркнуть, что если прогрессисты и реформаторы провалятся в деле консолидации своих сил, то любое демократическое реформаторское правительство неизбежно пойдет по тому же пути, каким бы ни было его начало.

В качестве одного из примеров можно привести вопрос отмены Закона о национальной безопасности, который так и остался неразрешенным во время работы «Правительства участия». Хотя за его решение ратовали и президент, и правящая партия, и гражданское общество, но их ждала неудача. Невзирая на критику консерваторов, президент горячо настаивал на том, что Закон о национальной безопасности должен быть отправлен в музей.

Партия «Ёллин Уридан» ставила отмену Закона о национальной безопасности на первое место среди четырех законопроектов о реформах. Гражданское общество также приложило все возможные усилия, включая формирование организации «Солидарность граждан за отмену Закона о национальной безопасности», сбор подписей и проведение сидячей забастовки. К тому же партия «Ёллин Уридан» имела большинство в парламенте, и даже после потери нескольких мест она смогла удержать большинство, объединившись с Демократической партией. И несмотря на все это, закон не был отменен. В чем же была проблема?