Ковер мы с Димой повесили. Через некоторое время Дима с Нимой встретились на курсах автовождения. Машины они покупать не собирались. Они собирались ехать, но с правами.

Проводы Оли. Нина, Боря? Илья, Оля, Абрам С. Айзенберг

То, что нужно принимать трудное решение и уезжать, впервые сказала мне Оля в 1989 году. Тогда я задал дурацкий вопрос: а если Юля вырастет и захочет остаться здесь? Оля сказала, что главным образом для и из — за Юли они и уезжают. Тогда я для себя и своей семьи такой возможности не видел. Во — первых, из — за невозможности для меня куда — нибудь уехать (сотрудник 13 отдела Аркадий Айнварг сидел 11 лет в отказе, в результате лишился профессии и семьи, уехавшей в Израиль), во — вторых, из — за паспортных данных (родители в 16 лет настояли на записи в паспорте русский, что не сняло для меня ограничений, но, наверное, ослабило их). Как известно, бьют не по паспорту, а по роже. И если даже рожа не вызывает подозрений, то сведения о ней через отдел кадров или режим до общественности доходят.

В 1992 году, после закона о меньшинствах, такие возможности появились.

А Оля с Юлей улетели 9 января 1991 года, и попали почти сразу под бывшие советские Р-17, а ныне иракские ракеты «Скад» Саддама Хусейна. Началась война в Персидском заливе, в которой Израиль не участвовал, но был первым «получателем» «Скадов». Ракеты до Оли с Юлей, слава богу, не долетели, но период на адаптацию сократили.

Теперь и нам можно было думать кто, куда и когда.

На работе фонда зарплаты не хватало. Стали сокращать должности. Еще до этого на НТС отдела кто — то из старших научных сотрудников (типа Дендеберы) прилюдно пожаловался Алещенко, что снс скоро будут получать меньше рабочих 3 разряда и нужно прибавить им зарплату. Алещенко взорвался. «После того, как не стало Союза, вы мне и на … не нужны. Для заказывающих и контролирующих организаций Москвы и Ленинграда (Пушкина) нужны были научные доказательства правильности выбранных технических решений. А теперь в незалежной я могу оставшимся здесь и на ЧФ двоечникам и сам доказать абсолютно все. Так что сидите и не рыпайтесь». Текст был, с учетом присутствия женщин, помягче, но смысл я передаю точно.

Недалеко от нашего дома на Михайловском, в одном из бывших райкомов, расположилось министерство, занимавшееся оборонной промышленностью. Там шустрые ребята из бывшего ЦК комсомола — резерва бывшего КГБ — занимались продажей «ненужной» техники, оставшейся от Союза. У меня с ними возник контакт по поводу возможности продажи «Ульяновска» Индии и достройки его и всех его систем за ее счет. Хотелось закончить «Таран», уже выходивший на стендовые испытания. Но нас опередили — Россия уже договаривалась о продаже бывшего на ходу авианосца «Викрамадитья».