Сукно осталось у Ларисы, и она сшила из него отличные костюмы своей сватье (маме зятя).

У меня была попытка зарабатывать наукой. Я подал заявку (использование пространственных матриц для представления и обработки сигналов) в фонд перспективных исследований на конкурс работ (м. б. связанный с Соросом) и выиграл довольно крупный грант. Более того, мне его тут же выплатили, заставив открыть счет в банке. Я собирался купить персональный компьютер и МАТЛАБ и, может быть, уйти с фирмы. Но по инерции этого не делал, работал по вечерам дома.

Кроме «АУЛ-ГАЗ», в 133 секторе стали разрабатывать ГАС для «Ракет» и «Метеоров», суден на подводных крыльях. Они курсировали по Днепру и Десне в Чернигов, Канев и другие города. Им очень мешали лодки, особенно в темное время или туман. Занимался ею Виталий Тертышный, вернувшийся в 13 отдел после фиаско с «Камертоном» [60лет].

Появились ТЗ на непонятные по началу вещи. Оказалось, что это ГАС миноискания и акустические системы наведения мин и мино — торпед. Когда я узнал, что они разрабатываются для того, чтобы снять чужие (советско — российские) мины возле Севастополя и поставить свои, украинские, чтобы запереть пока еще российский Черноморский флот в Севастополе, мне это не понравилось. От работы я старался отстраниться, хотя члены моей группы, Крамаренко и Прокофьева, в работу включились.

Секретный портфель я сдал и больше его не брал. Но при этом читал в библиотеке закрытые материалы по перечню американских университетов, которые занимаются программами US Navy.

Еще больше, несмотря на весьма низкий уровень организаторов и возможных заказчиков работ, насторожило меня довольно странное совещание. Организатором было Минобороны Украины, руководство ВВС и ракетными войсками. Я не помню, каким образом я туда попал. Речь шла о кодировке и перекодировке систем управления ракетами. Участвовали представители Института математики, в частности Королюк и его люди, Института Кибернетики, Арсенала и военные. Какой — то шустрый подполковник докладывал о наследстве, доставшимся от Союза, например, 43‑й ракетной армии под Николаевом. Украина доступа к кодам не имела. Кнопки на пусковых установках баллистических ракет они могли нажимать, но куда ракеты полетят, не знали. Подполковник предложил начать работы по раскодированию и перекодированию систем управления. Началось обсуждение. Говорили довольно много и не по делу. Во время выступления очередного полковника о своих подходах, я спросил, использовал ли он китайскую теорему кодирования. Он в ответ спросил, а что это такое.