По дороге автобус (Икарус) поломался, и мы приехали в Унна — Массен, где находился лагерь часа в 4 ночи. Глухие стены, охранники с овчарками. Возле одного из домов барачного типа возвышалась высокая труба. Народ притих. «Куда это мы приехали?» — спросил кто — то. «В концлагерь. А вот и труба крематория» — хотел я разрядить обстановку. Кто — то нервно хихикнул, но народ черного юмора не понял. Лагерь (бывшая база английских ВВС) охранялся не от побега помещаемых в него беженцев, а от слишком назойливых посетителей.

В это время я все еще числился в отпуске. У меня их оставалось еще четыре или пять, и один из них я оформил месяца за полтора до отъезда, а потом его продлил. Увольнение оформил Дима еще через месяц. Так я перестал быть ящиковым. Евреем я тоже, вне зависимости от моего желания, вскоре перестал быть. Слава богу, Германия, как государство, продолжало считать меня еврейским беженцем. Но я несколько лет числился по бумагам украинцем.

Но это уже другая история, выходящая за пределы саги о ящиковом еврее.

К католическому (оно же евангелическое) Рождеству 1993 года, мы все (Дима с семьей, Вася и мы с Ниной, собрались в Норд — Рейн Вестфалии, в городе, в котором остались жить. В нем же издается эта книга.

Заключение написал, как всегда, Игорь Губерман.

Пожелание И. Г. Дата отмечена Ниной

Приложение А. Дети каперанга Шмидта

Приложение А. Дети каперанга Шмидта

Детьми лейтенанта Шмидта называла начальственных деток моя коллега Валя Недавняя (Тарасова). Даже не знаю, в каком порядке их помещать. Попробую в алфавитном. Не все детки были «каперанговыми» (капитана первого ранга, до которого «дослужился» бы при советской власти лейтенант Шмидт). Некоторые были «адмиральскими» или еще выше по чинам — вплоть до генсековских.

Аркадьев Славик [Рог13]. Соученик в 9б классе 131 школы. Хорошо учился. Медаль ни у кого не отбирал — она ему была не нужна. Он и не сомневался, что поступит в киевский медицинский и станет доктором. Он им и стал, но не врачом, а доктором медицинских наук в Институте Вирусологии. Папа у него был первым зампредом Киевского Горисполкома.

Горбань Игорь, «сынок», сын Ильи Михайловича Горбаня, начальника конструкторского отделения НИИ ГП. Защитил диссертацию умершего Коли Якубова как свою, с его плакатами, потом «приватизировал» ОКР «Кентавр» как докторскую, напичкав ее шестимерными суммированиями. Типичный эпигон, очень усидчивый и «писучий», поддерживаемый руководством ящика, как «наш сынок». У остального начальства сынки в «ученые» не вышли.