Говорят о примиренчестве. Хотел бы я, чтоб товарищ Маца присутствовал на наших заседаниях, где люди занимались такой умственной физкультурой, после которой выходили не с одним десятком синяков на мозговых оболочках. Не о примиренчестве надо говорить, а нужно говорить об обратном, о глубочайшем перевороте, который совершился в недрах Театральной секции, чем, в частности, Театральная секция обязана приходом новых членов, которые влили целый ряд чрезвычайно заостренных тез, заостренных положений, которые в общем в высшей степени оздоровили наше бытие. Руководители нашей секции достигли в итоге этого года, после поистине кровавых схваток и боев, того положения, которое нельзя охарактеризовать как «без руля и без ветрил». Театральная секция приведена в некоторое равновесие, каждый поставлен на свой участок, как солдат, каждому дано определенное задание, и я определенно заявляю, что повороты, которые были в нашей секции, были чисто идеологические. Они не закончились, и приток в нашу среду новых, свежих марксистских сил еще резче поставит вопрос о необходимости еще <жестче> ставить некоторые проблемы.

Должен определенно сказать, что если бы наш производственный план был изучен и известен, то многие обвинения быстро отпали бы, в частности, например, вопрос необходимости активизации тем, и т. д. Да это даже не зависит от производственного плана. Николай Иванович говорит о том, что у нас замечается некоторый аристократизм в подходе к … (не слышно). Хотел бы я, чтобы Николай Иванович присутствовал при оценке 1-го МХАТа на первом нашем заседании[1440]. Это было сплошное развенчивание того, что можно было бы назвать аристократизмом. Говорить об аристократизме – значит не знать установки нашей Театральной секции. Я резко буду возражать против сдвига нашей секции в тот паучий угол, из которого мы все время стремимся вырваться.

Здесь говорят о том, что основной задачей ГАХН в 1930–31 гг. является собирание и классификация материала. Нет, Николай Иванович, мне кажется, на этот путь большинство членов Театральной секции никогда не встанут. Если мы признаем необходимость заниматься словарями, подысканием архивных материалов и т. д., то, признавая все это, мы это признаем постольку, поскольку мы ставим перед собой вопрос о том, зачем это нужно, к чему это все должно привести, и т. д. Когда вы говорите о том, что Комакадемия будет делать свои соответствующие выводы, то разрешите и нам четко поставить вопрос. Мы чувствуем себя настолько выросшими в научном нашем оформлении, что мы можем не только собирать, классифицировать и описывать материал, а, делая все это, делать в марксистском направлении. Это путь постановки теоретических проблем, актуальных проблем, принципиальных, не только мыслится нам в будущей работе, но он занимал центральное место и в нашей <прошлой и> современной работе.