ГОРАЛИК. Получается, что Ваш мир потихоньку размыкался. В этой необходимости привыкать к людям были плюсы?

ЗВЯГИНЦЕВ. Для меня ранние школьные годы – какие-то совсем не важные. А потом, когда я стал нормально коммуницировать со сверстниками, начали появляться: люди, впечатления. Это класса с пятого. Появились друзья с похожими интересами. Например, неравнодушные к книжкам. Соответственно, были эти книжки дома у одного-второго-третьего, было интересно ходить в гости, что-то такое читать. Интерес к поэзии – примерно с этого времени. Понятно, что многих авторов тогда просто не существовало для читающей публики, и что представляет собой советская поэзия, тоже понятно. Но можно ведь было и поискать, если знать что. В чьих-нибудь мемуарах случайно споткнешься взглядом о незнакомую фамилию или строчку из 1910-х или 1920-х – все, наживка проглочена. У меня на полке стоят несколько сборников «День поэзии» с 1978-го по 1985-й, издавался такой ежегодник большим тиражом – так вот даже там можно было найти много интересного.

Тот же самый интерес к истории, в том числе военной. Наша школа находилась на улице Маршала Конева и долгое время боролась за право носить его имя. И с помощью ветеранов-энтузиастов у нас в актовом зале школы появился музей боевой славы 6-й гвардейской стрелковой дивизии 1-го Украинского фронта, которым в конце войны командовал Конев. Там было столько всего!

Еще я довольно долго был заядлым филателистом. Собирал марки, ездил на выставки. Вы, например, знаете, что такое спецгашение? Выходит новая марка или серия, и на Главпочтамте, который был тогда здесь, на Мясницкой, устраивается гашение марок специальным штемпелем в честь именно этой марки, так называемый «Premier Jour» – «Первый день». Или какое-то большое событие, например Олимпиада-80, тогда в разных местах города проходили гашения разными штемпелями в честь разных видов спорта. Я ездил, собирал эти гашения – до сих пор дома стоят огромные коробки с конвертами.

ГОРАЛИК. Мне марки всегда казались способом думать о том, о чем бы ты иначе не думал. География, история.

ЗВЯГИНЦЕВ. Да, марки – это немножко география, немножко история. Какие-нибудь французские колонии, запредельно далекие острова. Ты открываешь для себя мир. Поэтому…

ГОРАЛИК. Это тоже такое одинокое занятие – или вокруг него появлялись близкие люди?

ЗВЯГИНЦЕВ. Были, конечно. Кстати, мне в этом отношении очень повезло, потому что еще в школе сформировался круг друзей, которые до сих пор со мной. Один 40 лет, другие чуть поменьше. У меня нет таких институтских друзей, а школьные остались. Эти друзья появились в том числе потому, что вместе собирали марки, вместе ездили с Сан Санычем по стране.