– Думаю, все в близких к Содружеству кругах чувствовали, что это верно, – говорит Стюарт Моул, работавший тогда специальным помощником Рэмфэла.

Однако ни во Дворце, ни на Даунинг-стрит никто всерьез не верил, что Королева разрешила или даже одобрила чьи-то высказывания о своем правительстве в таких выражениях. Если происхождение этой статьи казалось весьма непонятным, чувства, приписываемые Королеве, таковыми не были. Многим хотелось верить, что она и правда испытывала серьезные сомнения по поводу политики Тэтчер. Вот почему эта история нанесла такой вред.

К чести миссис Тэтчер, она даже не пыталась предложить ответный ход. Она ясно дала понять своим чиновникам, что не следует давать никаких пояснений или выступать в ее защиту. Однако то, что она была расстроена, сомнений не вызывало.

– Ее это сильно задело, – вспоминает об этом лорд Батлер. – Она благоговела перед Королевой, и в то же время у нее было определенное политическое восприятие Королевы, которое принимало одну из двух форм, – говорит он. – Во-первых, она хотела всегда оставаться на стороне Королевы и не допускала мысли о том, что люди подумают, будто это не так, поскольку это повредило бы ей в политическом плане. Но как человек она испытывала искреннее благоговение перед Королевой и была бы сильно задета, если бы почувствовала, что Королева не одобряет то, что она делает.

Почтительное отношение миссис Тэтчер к Королеве распространялось даже на приглашения и наряды.

– В целом она придерживалась тактики не появляться без крайней необходимости на мероприятиях, где присутствовала Королева, – говорит лорд Батлер. – Как женщина она всегда очень пристально следила, как каждая из них одета, особенно когда они оказывались рядом. Миссис Тэтчер не стремилась затмить Королеву. Точно так же ей не хотелось бы появиться в похожем наряде.

Однажды, когда это вышло случайно, представительница Дворца попыталась предотвратить неизбежное упоминание об этом в новостях, однако оброненная ей фраза лишь усугубила ситуацию:

– Королева никогда не обращает внимания, во что одеты другие.

Со своей стороны, те, кто близок к Королеве, говорят, что ее отношение к миссис Тэтчер было смесью глубокого уважения к ее достижениям и искреннего интереса к тому, что ей двигало, – этот интерес Королева всегда испытывала ко всем мировым лидерам[281]. Обе женщины родились с разницей в семь месяцев и имели немало общих черт характера. Как заметил Кеннет Харрис, написавший биографии обеих, «ни одна из них не отличалась склонностью к лишним умозаключениям, самосозерцанию или философским рассуждениям; обе непосредственны, склонны переходить к самой сути, не витают в облаках, практичны и проницательны». Временами между ними даже смутно ощущалась некая конкуренция. Когда как-то раз Королева проводила свой ежегодный дипломатический прием, она заметила, что Маргарет Тэтчер почувствовала слабость, так что ей пришлось присесть.