Что же делать анархистам, а заодно – рабочим и крестьянам? На этот вопрос политолог и теоретик анархизма Кропоткин также отвечает. «Революция, таким образом, всегда слагается из двух элементов… с одной стороны, широко разлившееся народное восстание, в деревнях и городах, производящее переворот в хозяйственном их положении. А с другой стороны, одновременно с этим борьба правящих классов между собою из-за власти в государстве», – пишет он. А пока борьба внутри правящей элиты «поражает силу государства в самом его центре… не дает создаться сильному правительству», революционерам следует начать свою, народную революцию… Иными словами, «произвести по городам и деревням полную ломку всего старого хлама государственных учреждений», разрушать «экономический гнет», совершать «переворот во всех отношениях между людьми»[1347].

Какова же гарантия укоренения новых порядков? Проведение анархистских преобразований самими рабочими и крестьянами при поддержке анархистов. Парламент (Учредительное собрание или Государственная дума), избрания которых требовали либералы, социал-демократы и эсеры, не могут оправдать возлагаемых на них надежд. «Мы знаем также, что народу ни один парламент не даст и дать не может того, что народ сам не возьмет силою»[1348], – писал Петр Алексеевич.

Но, ругая парламент и стремящихся к власти социалистов-государственников, он признавал, что демократизация политического строя могла бы стать компромиссом, который позволил бы остановить нараставшую гражданскую войну. Еще осенью 1905 года Кропоткин прогнозировал, что остановить кровопролитную борьбу в стране может «открытое признание за народом его права выработать себе конституцию и полная, честная амнистия»[1349], а также предоставление права на самоопределение или хотя бы автономии Польше.

Но что же делать анархистам? Немедленно выдвинуть свои лозунги, агитировать за них и проводить в жизнь во время первого же восстания: «…придать революции характер социальный – уравнительный», «выставить, – не как отдаленное благожелание, а на сегодня же требование вольной народной общины и безгосударственного, анархического коммунизма»[1350]. Анархисты должны участвовать в забастовках, крестьянских восстаниях, сами организовывать их. Но при этом они должны призывать рабочих и крестьян к захвату предприятий, земли и к организации производства, распределения результатов труда на анархистских и коммунистических началах: «В парламентах нам делать нечего. „Новым барином“ мы быть не хотим. – Наша работа не с ними. Она – в народе, с народом. Она будет в каждой деревне, в каждом городе, большом и малом, чтобы там, на месте и на деле, уничтожать экономическое и политическое рабство. Брать на себя почин этого уничтожения там, где общее сознание еще не дошло до него, будить бунтовской дух в народе; пробуждать в каждом сознание своей силы, дух личной независимости и сознание равенства всех. Помогать народу вооружаться, отнимать землю у хищников, завладевших ею, и отдавать ее назад народу; брать фабрики, заводы, рудники, угольные копи – и помогать рабочим устраивать их разработку на вольных артельных началах. И, где только возможно будет, провозглашать Народную Общину – Коммуну – для пользования домами, общественными зданиями и всем наличным богатством города или области на общинных началах»[1351]. Прежде всего он призывал к созданию никем не ограниченного местного самоуправления – автономных городских и сельских общин, управляемых общими собраниями жителей: «Отстоять местную общинную независимость – мирскую жизнь села – и создать такую же мирскую жизнь в городе»[1352].