– Эй, иди сюда.

Когда Фокин подошел, неизвестный спросил:

– Барин ваш где спит?

– Не знаю.

– Если спит с правой стороны, то скажи, чтобы он ушел оттуда.

И исчез, заявивши:

– Скажи барину, что он завтра записку получит.

Этот человек был одет в длинную шубу верблюжьей шерстью вверх (доха), в фуражке фасона форменных фуражек, но без кокарды и форменных околышей и канта. Разговаривая с дворником, он запахнулся шубой так, что нижняя часть лица была прикрыта.

Дворник об этом рассказал старшему и младшим дворникам графа Витте, но никто на это не обратил особого внимания.

После нескольких дней перерыва в своих занятиях Гурьев в ночь на 30 января пришел на работу. Оказалось, что несколько дней, пока он не приходил на занятия, не топили, комната успела остыть, и Гурьев распорядился, чтобы печку затопили.

Вдруг он услышал несколько странных отрывистых фраз истопника:

– Да тут что-то понакладено, тут что-то спрятано, и откуда здесь веревки?

Гурьев заинтересовался. И он, и истопник полагали, что это трубочист потерял в трубе свой инструмент. Истопник стал вытягивать из вьюшечного отверстия веревку, к концу которой был привязан какой-то груз. Сразу стало ясно, что это не инструмент трубочиста. Груз был кубический, по размеру больше кирпича, и оказался очень тяжелым предметом, обшитым холстом. Гурьев вместе с истопником принялся резать холст в разных направлениях.

Когда холст был разрезан, открылась поверхность предмета и обнаружился деревянный ящик, на крышке которого ближе к короткому краю оказалось проделанное в доске отверстие величиной с трехкопеечную монету, из которого торчало наружу открытое горлышко какого-то пузырька. Торчало оно на высоту приблизительно толщины пальца. Стало ясно, что горлышко – это приемник, а предмет – разрывной снаряд.

Сообщили графу Витте, и сейчас же дали знать полиции. В это время швейцар сообщил, что дворник их дома передавал ему на днях, что во время дежурства какой-то человек подходил к дворнику и сказал ему, чтобы он посоветовал графу спать на правой стороне, при чем швейцар тут же с растерянным видом заметил, что он не придал этому никакого значения и поэтому не сообщил об этом графу.

На другой день после обнаружения снаряда судебный следователь по важнейшим делам Обух-Вощатынский в присутствии товарища прокурора Соколова и понятых производил осмотр крыши дома графа Витте. Из одной трубы торчал конец веревки. Судя по напряжению веревки, заметно было, что к нижнему концу ее, находящемуся в трубе, прикреплена тяжесть. Веревка была бережно вытащена из трубы. На конце ее был привязан груз, зашитый в мешочек. В нем оказался сверху часовой механизм. Часы не шли. Стрелки показывали 8 ч<асов> 25 м<инут>. Стрелка будильника была поставлена на 9 часов. Часы были заведены на полный ход; сбоку прикреплена запаянная стеклянная трубка, недалеко от нее – медная трубка с двумя фитилями. Около часов находился исходящий из механизма часов ударник, отведенный от стеклянной трубки.