Е.: Нет, светлейшее, потому что народ был счастлив. Я могу судить по своему детству и воспоминаниям моих родителей. Это же был рай на Земле — люди всенародно праздновали свадьбы, не боялись выйти на улицу, как сейчас. Можно было зайти в любую квартиру и попросить всё, что угодно, обратиться к любому человеку, как к товарищу… Это величайшая ценность. Такого на Земле не было никогда.

RF: Почему? Это патриархальные отношения, какие существовали, скажем, в XVII веке…

Е.: Почему же сейчас этого нет? Потому, что произошло уничтожение старых ценностей. Сейчас каждый сам по себе, кто способен — выплывает, остальные — тонут…

КТО ЗДЕСЬ САМЫЙ ГЛАВНЫЙ ИНДИВИДУАЛИСТ

RF: Егор, всё твоё творчество можно воспринять как утверждение как раз индивидуалистических ценностей: «Я убил в себе государство» и так далее. Это — самоутверждение индивидуума, который ощущает себя достаточно духовно сильным, чтобы противопоставить себя массе, подавляющему тоталитарному гнёту…

Е.: Почему массе? Почему тоталитарному гнёту?

RF: Государство — как воплощение тоталитарной силы, основанной на слепой покорности массы. Это что-то внешнее по отношению ко мне…

Е.: Нет, это внутреннее состояние инерции смерти, это эгоизм. Так вот, для меня убить в себе государство — значит убить в себе «эго». Тоталитарная сила — это эгоизм. Творчество — утверждение «я», которое не является «эго», но есть высшая ценность. «Я» — как народ, «я» — как мир, как Земля, как Вселенная.

RF: Но и ощущение себя частью космической силы — есть субъективное переживание. Один может сказать: «Я чувствую себя частью космоса», и другой — тоже, и они при этом столкнутся, не поймут друг друга.

Е.: А третий говорит не «Я чувствую», а «Мы чувствуем». Мы — Солнце, мы — Земля, мы — небо, мы — деревья, мы — люди. Вот так-то. Вот я так рассуждаю. Когда я говорю «я», для меня это и те, кто был у стен Белого дома, и все наши. Это «я» можно начинать от Христа. «Я» — это революция ’17года, «я» — это Пугачёв, Достоевский и так далее. Это единый фронт, который мы представляем собой. Единая энергия, единая сила, единое движение. Каждый — частный случай воплощения нас на этой Земле. Мы — медиумы, проводники этой энергии. Живуче лишь то, что имеет костяк — в государстве это религия, вера, культура. Страна наша на самом деле не развалилась, все осталось по-прежнему, люди ездят куда хотят, живут и воюют на едином пространстве. Формально есть игры верхушки, каких-то местечковых националистов, но всё это кончится очень скоро. Мы были недавно на Украине, нас там очень хорошо принимали, концерты прошли на «ура»… Мы много разговаривали с людьми — и на улицах, и в транспорте, я могу точно сказать: люди ждут только одного: когда произойдёт объединение, потому что то, что мы сейчас имеем, — это нонсенс какой-то…