— Нет.

— Тем не менее напишите читателям что-нибудь от себя. Что бы вы хотели им сказать?

— Я даже не знаю. Может, я шаблонно напишу?

— Всё, что хотите…

И последнее. Я не задала один вопрос, который сам выпал в ходе нашей беседы из-за своей ненужности: «Почему такое название — „Гражданская Оборона“?» По-моему, всё просто. Группа пытается ограждать людей от непонимания самих себя. Встав на место политиков, они совершают гражданскую оборону. Лично я надеюсь, что Егор Летов до конца останется на своих позициях. Потому что они у него очень самобытные. И ещё хотела бы сказать: друзья Летова, привезшие его в наш город, все ангарчане.

«Советская молодёжь», № 86–87 (10 352–10 353), 13 июля 1995 года

Егор Летов: Но на фуражке на моей серп и молот и звезда!

Егор Летов: Но на фуражке на моей серп и молот и звезда!

На протяжении всей нашей деятельности мы воюем не с коммунистами или демократами, мы воюем с определённым состоянием ума в обществе — с буржуазным состоянием ума, с обывателем. Разницы нет между теми людьми, с которыми мы воевали в 1985 году, и теми, которые есть сейчас. Это те же самые люди. Только сейчас гораздо гаже стало общество. В обществе царит полное разложение, анархия, хаос. Эта страна и народ уничтожаются. За годы перестройки нивелированы все ценности, которые у нас были. Я считаю, что политика — это не столько идеология, сколько отношение к реальности, которая тебя окружает во всех ипостасях. Я плохо отношусь к «похоронным» фестивалям, типа памяти Башлачёва. Это безумие, это позор. Пусть мёртвые хоронят своих мертвецов. Нашего брата любят, когда он мёртвый. Огромный вздох облегчения был бы, если бы я сейчас умер. Меня бы канонизировали. И такое бы началось! Как с Высоцким. Ко всем религиям я отношусь отрицательно, будь то язычество или иудаизм. Из этих форм мне ближе всего ранние гностики — копты. Религия — это прежде всего иерархия. Я создаю свои собственные иерархии. Я, наша группа и вообще — весь наш круг людей, кто вместе с нами воюет в едином фронте, занимается тем, что создает определённые системы ценностей. Это высшая религиозность. Я считаю, что неплохие группы были «Нирвана» и «Дорз», но они мне не нравятся. А нравятся примитивные, дилетантские гаражные группы. Абсолютно никому не известные. Если я назову группу «Соникс» — вам это что-нибудь скажет? Мы собираем редкую музыку. Те формы рока, когда он ещё являлся народной музыкой. Это было года до 1967. Мы не занимаемся искусством. То, что мы делаем, — это акции, действия определённые. Это не называется музыкой. То, что мы делаем, скорее, из области магии, чем из области культуры. Что касается политики сейчас, то нас многие пытаются использовать в своих целях. С Лимоновым и Анпиловым у меня хорошие отношения. С Зюгановым у меня никаких отношений нет, потому что он, кроме названия, никакого отношения к коммунизму не имеет. А с Лимоновым мы выступаем единым блоком.