Высадившись в Тегеране, Черчилль телеграфировал Сталину: «Я очень ряд, что побывал в Москве, во-первых, потому, что моей обязанностью было рассказать вам то, что я вам рассказал, во-вторых, потому, что я чувствую, что наши контакты будут играть важную роль в нашем общем деле». Черчилль посчитал необходимым тотчас сообщить президенту Рузвельту о реакции Сталина на сообщение о том, что высадка в Европе откладывается: «Они проглотили эту горькую пилюлю. Теперь для нас самое главное ускорить выполнение операции «Торч» и разбить Роммеля». Черчилль убеждал Рузвельта в том, что «Россия не позволит западным союзникам потерпеть поражение или быть выбитыми из войны».

Посетив Вашингтон, а затем Москву, Черчилль теперь определил свою стратегию. Реалистическая оценка ситуации говорила ему, что два его союзника – это два растущих гиганта. Задачей было: находясь между ними, сохранить британское могущество и независимость действий. Если Рузвельт видел мир будущего управляемым четырьмя полицейскими, то Черчилль хотел видеть в мировом полицейском участке Испанию, Италию, Пруссию и Скандинавскую федерацию. Это был своего рода возврат к системе Венского конгресса, в то время как Рузвельт возрождал Версаль вильсоновского периода. Иден считал, что в своей азартной игре Черчилль может потерять как Старый, так и Новый свет. Следовало сделать так, чтобы крупномасштабная высадка американцев в Европе не оттеснила Англию на второй план. Для этого англичанам надо было укрепить свой контроль над Средиземным морем – на пути к основным коммуникациям британской империи, на пути к Суэцкому каналу. Черчилль теперь был уверен в том, что Россия продолжит войну несмотря ни на что, и ее фронт отвлечет основную массу германских сил. С безусловным цинизмом Черчилль подчеркивал, что дата открытия второго фронта будет определена в Лондоне и Вашингтоне, а не в Москве.

Мощным инструментом дипломатии англичан во второй мировой войне была ее разведка. «Интеллидженс сервис» сумела наладить систему получения информации, позволявшей Лондону ориентироваться в пестрой мировой политической и военной мозаике. Расшифровка кода «Энигма» (т.е. «тайна») позволяла Черчиллю знать, сколько войск имел Гитлер в Восточной и Западной части Европы, маршруты перемещения германских войск и кораблей, и многое другое. Тотчас по возвращении из Москвы в Лондон Черчилль получил чрезвычайно важные сведения о том, что германское командование не планирует перенаправить центр наступления со Сталинграда на кавказское направление. По мнению англичан (в частности, выраженному генералом Бруком), Гитлер выиграл бы гораздо больше, если бы «бросился на Кавказ и постарался пересечь Кавказские хребты, чем сконцентрировав все свои элитные воинские части вокруг Сталинграда». Черчилль тоже боялся такого перенаправления германских войск. Уже создано было отдельное командование (а именно, средне-восточное), которое готовило войска в Иране и Ираке на тот случай, если немцы все-таки пересекут Кавказ.