— Нельзя сердиться на журналистов девяностых. К 1999 году они уже привыкли к апологии чепухи, но с другой стороны, что ж — елки так елки. У меня была 20 января встреча со слушателями на радио при знаменитой газете, и там меня про Деда Мороза и спросили в прямом эфире. Ну я и рассказал. Слушайте: «Раньше елочная „страда“ была единственной возможностью как-то заработать на весь год. Поэтому все-все артисты этим занимались. Я вам могу рассказать самый запомнившийся новогодний случай. Во времена Сталина Кремль был закрыт абсолютно, можно было только по большому блату попасть в Оружейную палату, но проверяли, кто ты, кто твой папа, дедушка, бабушка… А Никита Сергеевич Хрущев открыл Кремль для граждан. И за три дня до Нового года вдруг у него возникла мысль устроить Кремлевскую елку в Георгиевском зале. Поручили сделать все в три дня замечательному режиссеру Иосифу Михайловичу Туманову. А мне очень хотелось побывать в Кремле, и я согласился там играть. Те актеры, которые приходили вовремя, надевали костюмы стрельцов (их взяли в Большом театре, а к концу пик приделали звездочки), а потом шли рядами по Георгиевскому залу, окружали елку, наклоняли эти пики, и елка зажигалась. Но кто опаздывал, должен был импровизировать танец вокруг елочки, что было очень неловко… Так что свою первую „осаду“ Кремля я запомнил очень хорошо».

— Я давно догадалась, кто в вашем окружении главный Нестор-баснописец. С кого спрашивать и за историю «Современника», и за выдумку с кровавой клятвой в Школе-студии… А ведь нехорошо детей-то обманывать, Олег Николаевич. Они ведь в отличие от меня ваших дневников не читали, правды знать не могут, верят всему, что скажет авторитет. Вы даже Смелянского этой сказкой про клятву околдовали, а ведь умнейший человек.

— Легенда необходима. А раз уж ты так крупно начитана в моих правдивых дневниках, цитируй сама. Собственно, ты так и делаешь. Что ж, я не против. Однажды кто-то должен был стать их читателем, для кого-то я писал все это, а мой отец Николай Иванович собирал всё. Любую мою бумажку — даже промокашки из какой-нибудь тетрадки по химии.

— В том же прямом эфире вас спросили о зодиаке, приметах, и вы не смущаясь выдали слушателям то, что им и хотелось.

— К 1999 году все уже начитались гороскопов всласть. Все, кто мог и хотел, поверили во все, чего просила душа. Ну что ж, я им и сказал, что календарь астрологический интересно бывает почитать: что как подумаешь об этом немножко, и как-то полегчает. Сказал, что я Весы, поэтому склонен к компромиссу. А по году — Кот. Поэтому в любых передрягах все равно на четыре лапки приземляюсь. Во всяком случае, даже из каких-то самых безвыходных положений выходил.