Постепенно солдаты, охранявшие Царскую семью, растеряли первоначальный задор и перестали строго относиться к арестованным. Многие запреты позабылись, императорская чета вновь смогла находиться в одной комнате без охраны и ночью оставалась в одной спальне. Солдаты, в основном крестьяне, недолго со стороны наблюдали за тем, как Царская семья приступила к обустройству огорода. Тоскующие по работе на земле мужики, не выдержав, начинали копать грядки вместе с Государем и его адъютантами. Мария Николаевна вместе с сестрами и братом с удовольствием помогала взрослым ухаживать за огородом.

С солдатами цесаревна постепенно наладила добрые отношения. Они признавали ее «за свою». Была ли причиной этого ее типично русская внешность, врожденная доброта или настоящий искренний интерес к судьбе каждого человека, с которым сталкивала ее жизнь, только охрана относилась к цесаревне по-особенному. Мария Николаевна, разговорившись с охранником, потом не забывала его имя, помнила, что он рассказывал ей о себе, о своей семье, о своей судьбе. И следующий раз приветствовала его как доброго знакомого. Если кто-то из охранников позволял себе грубость или непристойность, то цесаревна, в отличие от старших сестер, не убегала с негодованием, вспыхнув, а отчитывала солдат за хамство. Объясняла, что это же стыдно так выражаться при молодых девушках. Убеждала, что не должны они себя так вести. И солдаты в ответ даже смущались и готовы были признать, что не правы. Мария Николаевна умела сердцем рассмотреть в любом человеке душу, в ответ люди не могли ее не любить.

Относительно устоявшаяся жизнь арестованных рухнула в один день, когда приехавший во дворец А.Ф. Керенский объявил, что Временное правительство решило в скором времени перевезти Царскую семью в новое место. Приказал собирать вещи и дал совет – взять с собой побольше теплой одежды, не оставив сомнения, что местом ссылки станет не Ливадия, а более холодные края. Вскоре стало известно, что местом ссылки выбран город Тобольск.

В Тобольск Царскую семью привезли 6 августа, но бывший губернаторский дом, в котором их должны были содержать, был не готов. Поэтому неделю арестованные продолжали оставаться на теплоходе «Русь», на котором они приплыли по Тоболу, только 13 августа их перевели жить на берег. Учитель царских детей Пьер Жильяр так вспоминал первые недели жизни в Тобольске: «В начале условия нашего заключения походили на царскосельские, и нам предоставлялось все необходимое. Чувствовалась только теснота. В самом деле, для прогулок император и дети располагали только очень небольшим огородом и двором, под который отвели часть прилегающей к дому с юго-востока, очень широкой и безлюдной улицы, обнеся ее дощатым забором. Конечно, это было немного, да к тому же здесь приходилось быть все время на глазах солдат, казарма которых высилась над всей отведенной для нас площадью. Приближенные лица и прислуга пользовались, напротив, гораздо большей свободой, чем в Царском Селе, по крайней мере, вначале, и могли бывать не только в городе, но и в окрестностях».