В свой день рождения в 1916 году Анастасия Николаевна пишет письмо отцу, но главное, что ее волнует в этот день, – пришло известие, что на фронте Зборовский ранен в грудь. Во время боев он отличился в нескольких лихих разведках, в одной из них был тяжело ранен в грудь. Государь, узнав об этом, распорядился отправить сотника в госпиталь в Царском Селе. Из письма цесаревны от 5 июня 1916 года: «Мы тоже слышали про Виктора Эрастовича и нам сказали, что он ранен в грудь навылет. Мама поезд санитарный поехал за ними т. к. Мама написала, что если можно, то чтобы их взяли его и Скворцова, который легко ранен и привезли бы сюда».

Раненого сотника в Царском Селе положили в госпиталь «младших цесаревен» в Федоровском городке, хотя обычно раненых санитарного поезда императрицы отправляли в другие лазареты, которые были прикреплены к поезду Государыни. Но «Витя» оказался под бдительным присмотром Анастасии Николаевны. Он был тяжело ранен в грудь. Александра Федоровна в своем письме Государю так описывала состояние офицера, по ее словам, он делал вид, «что у него ничего не болит, но все видели, как подергивается его лицо. Он был ранен в грудь, не чувствовал свою руку». Вероятнее всего, Зборовский не хотел волновать сочувствовавших ему Государыню и цесаревен. После серьезного лечения, почти три месяца сотник находился в госпитале, его отправили в санаторий в Минеральные Воды. 26 сентября 1916 года Анастасия Николаевна с тревогой пишет отцу: «Виктор Эрастович приехал из Ессентуков… немного похудел, но говорит, что рука совершенно хорошо и что он здоров, не знаю насколько это правда». В это время великой княжне было 15 лет, «Вите» – 27 и возрастная разница между ними уже не чувствовалась такой катастрофической.

К сожалению, дневники Анастасии Николаевны безвозвратно погибли. Они могли бы больше рассказать о первой влюбленности цесаревны. Без них невозможно узнать, насколько близкими и доверительными были отношения сотника Зборовского и великой княжны Анастасии Николаевны. В своем дневнике об этом Виктор Эрастович ничего не написал. О чувствах цесаревны к сотнику знали ее родные и близкие друзья, но не известно, догадывался ли о них сам офицер. К тому же не только возраст или положение разделяли этих двух людей. Они казались полными противоположностями. Взрывного темперамента, ироничная, яркая Анастасия Николаевна по характеру была абсолютной противоположностью уравновешенному, спокойному, рассудительному, не по годам мудрому Виктору Эрастовичу. Любопытно, что практически для всех близких к Царской семье офицеров конвоя и гвардейского экипажа озорные цесаревны придумали клички, только у нескольких человек их не было. Те, кого упоминали в письмах, дневниках и разговорах только по имени-отчеству, в основном были люди старшего возраста. Но, несмотря на то что сотнику Зборовскому в 1916 году было всего 27 лет, его в это время и раньше в Царской семье всегда называли только по имени-отчеству. Он был человек редкой отваги и чести, с очень отзывчивым сердцем, на которого в Царской семье всегда могли положиться.