Радовались близкие родственники императора и свита. Великая княгиня Ольга Александровна писала о рождении племянника: «Я уверена, что его принес серафим». Фрейлина государыни баронесса С.К. Буксгевден вспоминала: «Звон церковных колоколов раздавался весь день, чуть не оглушив нас». В этот день император с дочерями в Петергофе принял участие в благодарственном молебне. В Петергоф со всех концов империи и со всего света хлынула лавина поздравительных телеграмм.

Следующий день превратился по всей стране в праздник. По собственной инициативе многие предприятия объявили выходной. В парках проходили гулянья, везде выступали оркестры, в питейных заведениях публику угощали бесплатно. В храмах служили благодарственные молебны. На улицах везде можно было видеть государственные флаги. Вечером улицы украсили иллюминацией так, что было почти светло. Один из английских журналистов так описал день рождения цесаревича: «Вид улиц вдруг изменился, повсюду неожиданно стали появляться национальные флаги, и через пять минут после того, как прозвучал… залп, оповещая о долгожданном событии, по всему городу реяли полотнища флагов. Работы были по умолчанию прекращены на один день, люди предались общественным празднованиям».

Император воспринял рождение сына как благословение Божье. Он писал: «Я чувствую себя более счастливым от известия о рождении сына и наследника, чем при вестях о победе моих войск, теперь я смотрю в будущее спокойно и без тревоги, ибо знаю – это знак того, что война будет успешно завершена». Государь в честь рождения наследника издал особый манифест, в котором было объявлено о широкой амнистии заключенным, кроме тех, кто совершил убийство, об отмене многих видов штрафов, долгов и пени, накопившихся у крестьян недоимок, телесных наказаний в армии и для крестьян и т. д. Расходы по воспитанию осиротевших детей, погибших и умерших от ран и болезней солдат и офицеров в Японской войне, по царскому указу должны были оплачиваться из казны. Всех российских солдат и офицеров, воевавших в Маньчжурии, назначили крестными наследника.

Далеко не все родственники императора были рады появлению наследника престола. Один из дипломатов вспоминал, как присутствовал в день появления на свет цесаревича на приеме у великого князя Владимира Александровича (старшего дяди императора), который мог стать следующим претендентом на престол после великого князя Михаила Александровича. Перед торжественным обедом великому князю вручили телеграмму, после прочтения которой Владимир Александрович за весь прием не произнес ни слова, сидел за столом мрачный, как туча, и курил одну сигарету за другой. Так как молчал хозяин, то всем гостям пришлось молчать. После такого «траурного» вечера дипломат узнал, что в телеграмме была новость о рождении в Царской семье сына.