Скоро, однако, стали питать весь лагерь завтраками, обедами и ужинами. Вот тут пошла каторга, т. к. работали по 14 часов, без праздников, а жара +54, +56 C – да еще стоять у плиты. Или нагибаться над котлом при выдаче!

Но я служил, ничего не тратя, т. к. знал – что мой приятель Н. С. Жекулин пришлет мне из Болгарии визу и мне будут нужны деньги на переезд.

Наконец виза пришла, и я 9-го декабря 1920 г. уехал в Константинополь. На Кипре приучился курить, но сейчас не курю, ибо в Болг<арии> табачн<ая> монополия и скверные папиросы, а на Кипре были английские.

В Константинополе остановился у Н. Д. Кузнецова – он секретарь Союза Городов. У него уже жил Лимантов[476], т. ч. все три ординарца встретились. Заходил и Родионов[477], весь погруженный в политику (он много предсказывал на ближайшее время, но пока ничего не исполнилось). От него узнал о Вас.

Все эти три приятеля выглядят довольно хорошо и прилично одеты. Кузнецов женился на гр<афине> Марии Николаевне Стембок-Фермор. Мы, вспоминая Хуши, ему посвидетельствовали, что он не женат.

Она очень милая, но некрасивая. Служит тоже в Союзе Городов.

Макаров тоже в Константиноп<оле>, но с ним хуже – похож на обтрепанного жида из местечка, которого собаки ловят за штаны. Он тоже женился. Не могу вспомнить ее девичьей фамилии – кажется, Извольская, но фамилия хорошая, а на жидовку она похожа, но оч<ень> хорошенькая. Их дела были не блестящи.