Несгибаемый дух этого уже немолодого сподвижника Баранова, прозванного «неусыпным», удивлял более, нежели его выносливость. Вот Колмаков вместе с медалями раздает тойонам столь нравившиеся им фуражки из красного сукна; вот выменивает у них рыбу на чрезвычайно ценившиеся среди туземцев «пеколки железные с барашком» — ножи для кроя шкур; вот предписывает Лукину нанимать гребцов из туземцев только за «достойную» плату.

Дело, начатое Федором Колмаковым, продолжил его сын Петр. В 1838 году он прошел вдоль реки Инноко — крупнейшего притока Квикпака, перевалил через гору Кускоквим и спустился к морю; большую часть своего маршрута он сумел нанести на карту, чем облегчил освоение этого края последующим экспедициям.

В 1833–1835 годах Андрей Кондратьевич Глазунов, штурман компании, прошел дельту Квикпака, его нижнее течение и земли между двумя заливами Берингова моря — Нортоном и Кускоквимом, описал свой маршрут, а спустя три года вместе со штурманом Петром Васильевичем Малаховым, тоже сыном русского и туземки, добрался до устья Нулато и построил там еще один редут. К 1840 году в компании уже хорошо знали нижнее и среднее течение Юкона, а редут Нулато стал первым постоянным поселением в Центральной Аляске.

Но, к сожалению, многие из этих землепроходцев не имели должного образования, и оставленные ими описания и замеры невозможно было использовать. Впрочем, Загоскин высоко ценил сделанное предшественниками: «Довольно, что они с сердечным убеждением в пользу отечеству приносили на жертву служения компании и силы свои и здоровье». Теперь ему предстояло продолжить начатое этими мужественными людьми.

Команда и снаряжение

Первого мая 1842 года Загоскин переехал на бриг «Охотск». Открывалась новая глава его жизни. О чем думал он в тот момент? Вспоминал ли Андрея Глазунова, который зимой в походе от голода ел свои сапоги? Размышлял ли с тревогой о лишениях, что ожидали его? В письме другу Загоскин признавался: труд предстоит немалый, но и цель, которую он поставил перед собой, велика — открыть «незнаемые» земли. «Если Бог приведет исполнить всё это и пробраться в кенайский редут Св. Николая, то мне слава». И молодой, полный сил морской офицер только просил у Бога твердости, чтобы перенести все испытания, а в успешном завершении дела нисколько не сомневался. «Я как-то был уверен в благополучном возвращении», — напишет он в своей книге «Пешеходная опись части русских владений в Америке, произведенная лейтенантом Лаврентием Загоскиным в 1842, 1843 и 1844 годах» (СПб., 1847). Уверенность — половина успеха, без нее и начинать дело не стоит. К тому же он хотел заставить всех забыть, наконец, о злополучном происшествии на Каспии, так круто изменившем его судьбу.