Пока стояли в гавани, Загоскин прикупил шкуры морского льва — сивуча. Из них алеуты изготавливали камлейки и непромокаемые голенища для сапог-торбасов, подошвы подшивали кожей с ласт — ее ребристая, морщинистая поверхность не скользила и была удобна для ходьбы по прибрежным камням.

Ожидая, когда залив очистится ото льда, командир приказал лечь в дрейф. Десять суток в густом, как кисель, сыром и холодном тумане экипаж брига и команда Загоскина развлекались тем, что ловили треску на удочку, смотрели, как ударялись на лету о паруса и падали на палубу чайки и конюги, а еще вкушали дары моря. «На Уналашке, — вспоминал Загоскин, — я отведывал китовое мясо, которое вкусом и видом, показалось мне, подходит к говядине. Здесь на бриге угощали нас каждодневно студнем и соусом из сиучьих ластов. Из рук повара-художника, конечно, сиучьий ласт займет не последнее место на столе гастронома, но, приготовленный полуалеутом, не теряет той особенности, которая свойственна мясу всех животных, питающихся произведениями моря». Под соусами тогда понимали не подливки, как в современной кухне, а сами блюда, мясные и рыбные, приготовленные с овощами; для тех голодных мест соус и студень были настоящими деликатесами.

Наконец заметно потеплело, задул юго-западный ветер, термометр показывал летнюю, такую долгожданную температуру плюс 19 градусов. Казалось, о льдах можно забыть, и бриг взял курс на север. До острова Святого Лаврентия оставалось не более 70 миль, когда с борта увидели не отдельные льдины, а «необозримые равнины неподвижного льду». Бриг — не ледокол, и пришлось вновь повернуть в море и ждать.

Ожидание проходило не в одиночестве — моржи с детенышами окружили корабль и, оглушая ревом, «то царапались… то кувыркались, то, вылезая на ближние льдины, как бы с удивлением смотрели на чуждого соседа». В иное время команда не упустила бы случая настрелять моржей, но сейчас было не до охоты. Девять суток бриг, то утыкаясь в сплошное ледяное поле, то с помощью весел и легкого южного ветерка выбираясь на вольную воду, шел между островом Святого Лаврентия и матерой Америкой. Наконец, 9 июля начал попадаться плавник — верный признак, что ледяную гряду прорвало. Днем вошли в залив Нортон, а следующим утром подошли к редуту Святого Михаила. Морская часть экспедиции закончилась, предстояло пешеходное освоение неведомых земель.

Редут Святого Михаила

В дневниках, которые Загоскин вел во время экспедиции, он коротко писал о маршрутах, измерениях; туда же заносил рассказы старожилов об истории поселений компании.