– Дамы, – сказал я, пытаясь скрыть свое легкое смущение, – если кто-то из вас захочет научиться искусству кардиореанимации, мы можем организовать частные занятия. Мои расценки весьма…

– Ох, уже тошнит, – сказал Лалита. – Пожалуйста, хватит. Никаких благодарственных речей.

– Прекращай, – сказала Хезер.

Может, я действительно вырос. Может, я действительно стал лучше Байо. Нам всем приходилось быстро всему учиться – возможно, я слегка его опередил. Я окинул взглядом комнату, чтобы насладиться моментом, чтобы уловить одобрительные возгласы коллег. Доктор Петрак показал мне большой палец, а Марк, приставив ко рту пальцы, громко свистел. Я улыбнулся, поцеловал Хезер и стукнул протянутый мне кулак Марка. Сделав еще один глоток коктейля – глоток, которому суждено было сделать меня из поддатого пьяным, – я почувствовал, как кто-то подошел ко мне сзади, сжал мою шею и прошептал: «Можешь не благодарить».

* * *

Год спустя, когда моя ординатура в Колумбийском университете подходила к концу, это случилось. Я стоял в конференц-зале – в том самом, где Дэйв после моего укола зараженной иглой показывал, как правильно проводить флеботомию, – и почувствовал, как у меня завибрировал пейджер. Передо мной стоял одаренный молодой студент-медик по имени Кристофер, и я снова изображал из себя Байо. Я полностью отделался от параноидальной тревоги и волнения интернатуры и теперь был одет в повседневную одежду – штаны цвета хаки и рубашку на пуговицах, – так как принимал участие в исследовании и Петрак попросил меня в свободное время заниматься со студентами-медиками.

– Женщина сорока семи лет найдена без сознания, – сказал я, вспоминая первую реанимацию, которой руководил. – Твои действия.

– Хорошо, хорошо, – сказал Кристофер, накручивая на палец свои кудрявые волосы. – Хорошо, что еще?

– Это все.

Под конец ординатуры я невольно ностальгировал по всему, что происходило в больнице. Три года, проведенные мною здесь, изменили множество судеб.

Под конец ординатуры я невольно ностальгировал по всему, что происходило в больнице. Три года, проведенные мною здесь, изменили множество судеб.

Я смотрел на этого юношу и думал обо всем, что его ждет впереди: остановки сердца, слезы, горе, радость, восторг. Странное очарование медицины. Я также невольно ностальгировал по всему, что видел и делал за три года в больнице Колумбийского университета. Забавно, что кнопку «ответить всем» за всю ординатуру я нажал лишь однажды, после нашего пьяного вечера с вручением наград, когда написал: «Хезер беременна. Шучу», и прикрепил ссылку на песню группы Vampire Weekend под названием «I Think Ur A Contra».