В преддверии развития, в настоящее время вероятного, германских операций на нашем фронте и на основании постановления совещания в Шантильи, я прошу, чтобы русская армия безотлагательно приступила к подготовке наступления, предусмотренного этим совещанием.

Передавая генералу Алексееву настоящую мою просьбу…, я отнюдь не желаю побуждать русскую армию к немедленному предпринятою общей атаки, если она недостаточно к ней подготовлена.

Однако, именно ввиду того, что сосредоточение этих средств и этих сил, а также подготовительные к производству атаки мероприятия требуют неизбежно много времени, безусловно, необходимо начать эту подготовку в самый кратчайший срок, с тем чтобы не дать противнику возможности исчерпать свободные силы французской армии».

Дабы убедить впечатлительного царя в необходимости скорейшей военной помощи терпящим катастрофу союзникам, через посла Франции в России Мориса Палеолога императору Николаю передают душераздирающий документальный фильм о боях под Верденом.

Ход в политике и высшей дипломатии нетрадиционный, но, как ни странно, сработало.

Холодные, безмолвные, контрастные, зловещие, беззвучные, умопомрачительные, ракурсные черно-белые кадры Верденской мясорубки оказались для самодержца – Верховного Главнокомандующего не менее веским аргументом, чем сдержанные, пространные и полные скрытого отчаяния письма союзников.

И более серьезным аргументом, чем здравый смысл и необходимость сохранения и сбережения своей собственной армии.

Если внимательно проанализировать расплывчатые решения, принятые на конференциях в Шантильи зимой 1915–1916 годов, становится понятным: в них отсутствует конкретная, увязанная по месту и времени постановка задач на ведение боевых действий на русско-германском фронте и жесткие обязательства русского Верховного главнокомандования.

Главное – не определено стратегическое направление проведения операций: где, когда, каким фронтам, какими силами нанести удар по противнику, как наступление согласовывается с операциями войск союзников.

Все эти факторы неопределенности в значительной степени развязывали царской Ставке руки, предоставляя свободу выбора в планировании операций, позволяли осуществить их тщательную подготовку, оценку положения противника и своих войск, избежать спешки, торопливости, просчетов в планировании операций и, как следствие, заранее запрограммированных провалов и фатальных поражений.

Не тут-то было.

11 февраля 1916 года в Могилеве в Ставке Верховного главнокомандующего собрано совещание главнокомандующих и начальников штабов фронтов. Северный фронт представляли главнокомандующий А.Н. Куропаткин, начальник штаба и генерал-квартирмейстер. За несколько дней до совещания всем его участникам штабом Ставки разослана копия доклада по поводу вопросов, подлежащих обсуждению на совещании.