По-настоящему катастрофическим становится вмешательство в их отношения постороннего человека с характерным именем Иринарх Иванович Богоявленский (внимательный читатель легко узнает прототип — Иринарха Введенского). Он читает Вольтера, называет себя «человеком науки», при этом, будучи настоящим нигилистом (как когда-то Введенский), стремится сбить не блещущего умом Гольца с его простой и ясной жизненной рутины, поселить в нём какие-то неясные мысли и стремления: «Хотя он с первого раза увидал, с кем имеет дело, но ему сильно хотелось вызвать эту личность на несвойственную ей почву отвлечённого мышления и полюбоваться на неуклюжие ужимки, с какими бык скользит и падает на гололедице»486. Но Гольц оказывается слишком туп, и его не удаётся развратить абстрактным мышлением. Тогда Богоявленский раздувает его преувеличенное самомнение и в конечном счёте приучает к пьянству. Сойдя в гроб от водянки, он оставляет немца самодовольным эгоистом и грязным запойным пьяницей. Все идеалы разрушаются этим пьянством, предстающим своего рода символом духовного отравления, которое несут ненавистные Фету семинаристы грубым и беззащитным перед их софизмами душам. Тем не менее идеал семьи, материнской любви торжествует: Луиза, как настоящая римлянка, перерезает себе горло и спасает тем самым своих детей — теперь их могут взять в приют и они будут избавлены от нищеты, отцовского произвола и пьянства, получат хорошее воспитание.
Не очень удачная в художественном отношении повесть становится выражением выстраданных Фетом убеждений: презрения к «французским» либеральным идеям, ненависти к радикалам-нигилистам, надежды на прочность устоев, противостоящих этим наваждениям, и уверенности, что осуществлённый им в жизни с Марией Боткиной идеал выше, прочнее и даже благороднее того, который сулила ему любовь Марии Лазич.
Важную роль в повести играет военная тема, кажется, впервые появляющаяся в творчестве Фета (исключая стихотворения, написанные в его бытность офицером). История Луизы недаром происходит в расположении Орденского полка. Армия выступает здесь ещё одним идеалом — идеалом порядка и добросовестности, честной службы. Именно в это время у Фета возникает замысел серии биографических рассказов (несостоявшийся «крыловский цикл»), посвящённых Орденскому полку, в которых армейская служба постепенно идеализируется, превращаясь из ловушки, в которую когда-то попал автор, пытаясь вернуть дворянское достоинство, в своего рода второй университет, исправивший вредное влияние первого и превративший его самого из ленивого «байбака» в дельного, деятельного человека, способного жить разумной трудовой жизнью (ярче всего это видно в незавершённом рассказе «Корнет Ольхов»), В единственном законченном (несколько позднее) очерке из этого цикла — «Не те» — не просто рассказывается о курьёзном случае на линейных учениях, когда неясный приказ императора едва не повредил слаженным действиям целой дивизии, но воспевается гармония военного строя.