Тринадцатого ноября в очередной раз снизили норму хлеба: 300 граммов — рабочим, 150 — детям и иждивенцам.

Шестнадцатого ноября в доме Савичевых отключили центральное отопление и водопровод.

У Савичевых пропал кот Барсик. В городе тут и там встречаются объявления: «Куплю собаку».

Город в условиях блокады старался изыскать внутренние резервы.

«С пивоваренных заводов увезли солод и дрожжи, у интендантов отняли лошадиный корм — овес, на кожевенных фабриках изъяли опойки, шкурки молодых телят. В торговом порту обнаружили тысячи тонн жмыха подсолнечника, в мирное время его сжигали в пароходных топках. Соскребли многолетнюю производственную пыль со стен и потолков в мельничных цехах, вытряхнули, выбили каждый мешок из-под муки и круп.

Ячменные и ржаные отруби, хлопковый жмых и шроты — выжимки сои, кукурузные ростки и проросшее зерно, поднятое водолазами со дна Невы из затонувших барж, — все, что годилось или могло сгодиться в пищу, взяли на строгий учет и под охрану»[278].

И все же массового голода еще не было. Люди гибли от обстрелов артиллерии и авианалетов. А потом…

Двадцатого ноября вновь снижена норма выдачи хлеба: 250 граммов — рабочим и 125 — детям и иждивенцам. Эта норма продержится целый месяц до 25 декабря.

И вот тогда пришел Голод.

Самое безопасное и теплое место в квартире — кухня. Окна выходят во внутренний двор-колодец, нет нужды закрывать их фанерой. Вероятность попадания бомбы в колодец двора практически нулевая. Дядья откуда-то раздобыли буржуйку. Савичевы решили жить вместе, питаться вместе — одной большой семьей. Им казалось, что так легче обмануть смерть.

Водой приходилось запасаться впрок. Хорошо только дворнику: у него в дворницкой жилконтора поставила бак-кипятильник. Теперь там всегда тепло и есть горячая вода. Кипяток продается с часу до трех дня по одному литру на человека: 3 копейки за литр. Если выпить много горячей воды разом, то на какое-то время можно обмануть голод. Но такое злоупотребление приводит к водянке: начинают распухать руки и ноги, лицо становится отечным, как после похмелья.

По официальным данным, в ноябре от голода и бомбежек в Ленинграде умерло 11 085 человек, из них 2012 детей в возрасте до одного года. В декабре — 52 881 человек, детей до года — 5959…

Савичевы живут вместе… кроме Жени. Та по-прежнему ходит на работу из своей квартиры на Моховой. Ее норма служащей такая же, как у Тани — 125 граммов. Объяснение здесь только одно: она не хотела обременять семью своим присутствием, своим лишним ртом, как бы грубо это ни звучало!

На улице —30, отопление не работает, стоят трамваи, заметенные снегом. Люди бредут медленно, как тени из загробного мира, и это не фигура речи. Присаживаются в сугроб, чтобы отдохнуть несколько минут, и больше не встают никогда. Трупы свозят на пустырь возле Пискаревки. Там еще в 1939 году появилось кладбище — хоронили солдат, погибших на финской войне. Земля мерзлая, рвы взрывают динамитом. И штабеля трупов вокруг.