Выписывая цитату из Барсова, Некрасов тут же перевел первое из подчеркнутых слов на общепонятный язык:
пригревушку.
«Пригревушка» и образнее, и вернее, и проще, чем «приберегушка».
Второе слово («придрокушка») сохранилось у Некрасова в рукописи, но в текст его стихов не перешло. В поэме «Кому на Руси жить хорошо» ни «придрокушки», ни «приберегушки» нет. Некрасов не допустил их в свой текст.
И когда, например, в причитании Федосовой ему встретилось такое двустишье:
он на основе этого фольклорного текста создал такие стихи:
то есть устранил те слова («косевчаты» и «околенки»), которые были наименее знакомы широкой читательской массе.
Из диалектизмов Некрасов признавал почти исключительно те, которые приобрели такое широкое хождение в народе, что стали общими для просторечия чуть ли не всех областей и губерний, то есть, в сущности, утратили диалектный характер. Подобные словесные формы, придавая речам простонародных героев Некрасова — а порою и его собственной — подлинный крестьянский колорит, делают эти «диалектизмы» в то же время доступными каждому русскому. Нельзя не удивляться великому художническому такту Некрасова: он создавал целые поэмы из жизни крестьян, почти все время оставаясь в пределах общенародной поэтической речи. Во всей его поэме «Коробейники» только три-четыре слова можно отнести к областным: «бычки» — небольшие тучки, «ухалица» — филин-пугач и др. В «Морозе, Красном носе», одной из величайших, подлинно народных поэм, почти нет ни единого слова, относящегося к местному говору.
Некрасов сам установил такие высокие художественные нормы для воспроизведения речи крестьян, что когда (чрезвычайно редко!) встречаешь у него «новорситет», «варган» (вместо орган), «патрет», «епутат», — кажется, что он изменяет себе. Впрочем, «варган» и «патрет» относятся к ранней поре его творчества, и впоследствии он ими ни разу не пользовался, а когда в один из черновиков к поэме «Кому на Руси жить хорошо» он ввел было слово «плант» (вместо план), он зачеркнул это слово и заменил его «планом» (III, 546). В самых редких случаях вводит он такие формы, как «пенция», «ярмонка», «ундер», «проздравляю», «дохтур» и пр., именно потому, что они стабилизировались в обиходе широких масс.
В общем же, если принять во внимание весь объем работы Некрасова над русским фольклором, можно всюду заметить стремление очистить общенародную речь от местных, случайных, наносных элементов. Процентное отношение диалектизмов к общелитературным словам в его крестьянских стихах выражается ничтожнейшей цифрой. Поэтому так странно читать в научно-исследовательской работе, посвященной Некрасову, такие далекие от истины строки: «Некрасов, как никто из поэтов, внес (в свою поэзию. —