Незабываемый 1991 год

Незабываемый 1991 год

Когда в детстве я смотрел фильмы «о революции», то и в голову не могло прийти, что и самому придется стать свидетелем почти таких же бурных событий в нашей стране. Хотя и без такой же большой стрельбы и крови, однако, не менее разрушительных и судьбоносных. Было ли ощущение того, что надвигается нечто грозное? Нет, признаюсь, не было. Как его не было, судя по воспоминаниям современников, и после февральской революции 1917 года. Тогда все радостно гуляли по столицам, но не с триколорами, а с красными бантами. Демократия! Свобода! Даже некоторые великие князья и генералы, не подозревая, что всего через несколько месяцев их начнут расстреливать в подвалах ЧК, сбрасывать живыми в шахты, поднимать на штыки озверевшая матросня. Так и мы при начале перестройки с упоением слушали болтовню Горбачева и с восторгом передавали друг другу слухи о том, как новый секретарь Московского горкома партии Борис Ельцин ездит «вместе с народом» на автобусе.

Ах, как доверчив у нас народ! Ведь реки крови пролились после октябрьского переворота 1917, казалось, в генетической памяти людей должно было остаться недоверие к слишком говорливым власть имущим, но нет! Верили! Сначала верили в то, когда партия «торжественно обещала», что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Верили в перестройку. А потом поверили бывшему секретарю Свердловского обкома партии, приказавшему разрушить Ипатьевский дом, в котором расстреляли царя и всю его семью. Что потом из всего этого вышло всем нам теперь хорошо известно.

Но когда теплым августовским утром 91-го у меня дома на улице Гизи прогремел телефонный звонок и взволнованный голос приятеля сообщил: «Включай скорее телевизор, Горбачева сняли!

Танки в Москве!», то это прозвучало, как гром ясного неба. Не потому, что я уже несколько лет жил в Греции и, как говорится, «оторвался» от Родины. Нет, когда живешь за границей, наоборот, еще более пристально следишь за тем, что происходит дома. Особенно, если ты – профессиональный журналист-международник. Просто так часто бывает: то, чего так долго ждешь, когда оно, наконец, происходит, всегда происходит неожиданно. Как неожиданно началась в 1941 году война, хотя ее все давно ждали.

В этот же день встревоженные дипломаты собрались в советском посольстве. Все понимали, что произошло нечто такое, отчего жизнь нашей страны, да и всех присутствовавших может круто изменится. Однако, некоторые, наоборот, были как-то лихорадочно оживлены. Вспоминая эти, теперь уже далекие дни, должен признаться, что грозное рычание танков на улицах Москвы вызывало почему-то не страх, а какой-то непонятный восторг. Совсем как у Пушкина: