Сначала Тамио не очень понимала мою работу «по системе Станиславского» над образом Юноши. Нам помогла ее близкая подруга – Йосийо Нарисава. На русский лад Йося, как ее звали во время учебы в Московском хореографическом училище, жена танцовщика Ильгиза Галимуллина. Ребята устроили большой ужин, пригласили меня к себе домой. Весь вечер с помощью Йоси, идеально говорящей на русском, мы обсуждали, что и как нам надо в дуэте делать. В результате он сложился, как сказал сам Пети.

Балет начинается с того, что Юноша лежит на кровати и курит, пуская в потолок кольца дыма. А я же некурящий, мало того, никогда и не пробовал. Бонино смешно рассказывал, что, когда он репетировал «Юношу и Смерть» с Натальей Макаровой, та только и ждала момента, когда можно будет затянуться сигареткой.

Мне дали сигарету, я затянулся и… провал в сознании. Следующий момент, который помню, – лежу на подоконнике, в открытом окне вижу небо, и Ролан хлещет меня по щекам. Пришлось покупать специальные сигареты без никотина, их в кино используют для некурящих актеров. В результате: несколько дней я сидел с Роланом и Луиджи на скамейке у входа в здание «Асами Маки-балет» и тренировался курить, старательно пуская в воздух кольца дыма.

89

Репетировали спектакли Пети очень тщательно. Это был один из немногих балетов в моей жизни с четырьмя сценическими репетициями, причем по много часов. Единственное, что жалко, мы танцевали под фонограмму, не под живой оркестр.

Помимо прогонов были еще отдельные репетиции в декорациях и в костюмах. Я с удивлением отметил, что все предметы, находившиеся на сцене в «Юноше и Смерти», были реальными. Все! Стул – это стул, кровать – это кровать, настоящая пишущая машинка, печка. Особенное впечатление производил большой дубовый стол с утяжелителями, на который я должен был сначала запрыгнуть, а затем в гневе его перевернуть. Стол этот весил больше, чем я. Когда он падал, грохот производил невероятный.

15-минутный балет к концу изматывал так, что ты мечтал, когда наступит момент и Юноша повесится. Там еще очень красиво сделан финал, когда Смерть ведет Юношу по крышам Парижа. Вид города сверху воспроизведен на декорациях с невероятной топографической точностью. Наверное, еще и потому, что они были взяты из кинофильма «Мартин Руманьяк», который оформлял художник балета Жорж Вакевич.

Тогда же я обратил внимание на висевший над кроватью Юноши чуть покосившийся портрет в раме. Это был портрет не какого-то среднестатистического человека, а молодого Жана Марэ, нарисованный Кокто. Я тут же спросил: «Ролан, а почему он здесь?» «Этот портрет висел только на премьере, потом Кокто его заменил по личным соображениям», – уклончиво ответил Пети. Мне стало еще интересней, я очень люблю фильмы с Ж. Марэ, читал книгу его воспоминаний. Ролан был удивлен моими познаниями в этой области. «Ролан, так Юноша не девушку ждет?» – подпрыгнул я. «Да, балет на самом деле не про девушку», – ответил тот. Получалось, что Юноша ждал своего возлюбленного, а вместо него приходила Смерть в образе прекрасной девушки. «Она с самого начала Смерть. Здесь только один реально существующий персонаж – Юноша. Все остальное – лишь плод его воображения», – сказал Пети.