Князь В. С. Голицын начал одно свое письмо к Пушкину следующим диалогом:
Никита вообще шел по литературной части. Так, он укладывал книги, перевозил библиотеку Пушкина. 14 января 1832 г. Пушкин просил П. А. Осипову: «Умоляю оказать мне последнюю милость – потрудиться приказать спросить у моих людей в Михайловском, нет ли там еще сундука, присланного в деревню вместе с ящиками, в которых уложены мои книги. Подозреваю, что Архип или другие удерживают один ящик по просьбе Никиты, моего слуги (теперь Лёвинова). Он должен заключать в себе (т. е. сундук, а не Никита), вместе с платьями и вещами Никиты, также и мои вещи и несколько книг, которых я не могу отыскать».
Из этих строк видно, что Никита отходил одно время от Александра Сергеевича к брату. Но последние годы жизни Пушкина Никита Козлов жил в доме Пушкина, присутствовал при его кончине и вместе с А. И. Тургеневым проводил гроб с телом своего барина в Святогорский монастырь. В воспоминаниях Н. В. Сушкова о «Пушкина шляпе» находим несколько подробностей о Никите Козлове. «Камергерскую шляпу, треугольную с плюмажем, я видел на гробе Пушкина 1 февраля 1837 г., когда весь Петербург, как бы представитель изумленной поразительной вестью России, отдал ему последний долг. На другой день после отпевания эту шляпу принес Отрешкову старый дядька покойника Никита Козлов, который, можно сказать, не покидал своего питомца от колыбели до могилы. Он был, помнится, при нем и в Москве, где шаловливый и острый ребенок уже набирался ранних впечатлений, резвясь и бегая на колокольню Ивана Великого и знакомясь со всеми закоулками и окрестностями златоглавой столицы. Не знаю, был ли при нем верный дядька в Лицее, где вдохновенный юноша испытывал свои поэтические силы, и позже в Одессе в Бессарабии, где так еще живо помнят беспокойного и милого поэта? Но он был с ним и в псковском уединении – в сельце Михайловском, где восторженный юноша созревал духом творчества, и на пути – уже славного – писателя из северной столицы в последний приют: в Святогорский Успенский монастырь, Псковской губернии, Опочецкого уезда. В полночь 3 февраля отправлен гроб с земными остатками улетевшего на родину гения – и 6 числа Пушкин. засыпан навсегда землею. Только добросердечному А. И. Тургеневу и старику дядьке Козлову довелось не расстаться с ним до этой торжественной минуты»[973].
О Никите Козлове вспоминает и И. И. Панаев, которому пришлось один вечер вместе с Краевским и Сахаровым заняться разборкой книг в кабинете Пушкина в феврале 1837 г.