20 ноября командир 428-го полка провел по моему предложению штабные учения, в которых участвовали 45 офицеров. Тема звучала так: «Внезапное большое наступление в лесных окрестностях города на левом фланге». В следующие дни командир теперь уже 427-го полка смоделировал русский прорыв на железной дороге и контрнаступление через Чалинку.

Майор Ратгенс был переведен в Главное командование сухопутных войск. Расставание с молодым офицером далось мне тяжело. Из штаба группы армий «Центр», где Ратгенс попрощался со своим дядей фельдмаршалом фон Клюге, он позвонил мне еще один раз. Нам предстояло тяжелое задание, которое так же должно было привести к успеху, как это было и прежде. Потом я услышал о Ратгенсе только осенью 1944 г., когда он, среди других молодых талантливых офицеров Генштаба, был казнен за участие в покушении на Гитлера. Как и его товарищам, ему, честному офицеру, не пристало отпираться.

Его преемник майор Мазиус был совершенно другой тип человека. В прошлом адъютант в караульном полку в Берлине, затем офицер в моторизованном пехотном полку «Великая Германия», позднее преобразованном в дивизию; теперь его переводили к нам из штаба главного квартирмейстера, где он отвечал, среди всего прочего, за состояние парка грузовых автомобилей. Артиллерист стал пехотинцем. Спокойный, уравновешенный и умный, он был для меня надежным советником. Замечательное образование немецкого офицера Генштаба служило командиру залогом, что его помощники в деле управления частями работают в его духе, даже в обстоятельствах, когда они имеют другое мнение, а командир принимает решение вопреки этому. Они понимали, занимаясь текущими делами и представляя интересы своего командира, когда они могут сами отдать приказ и когда на принятие их личного решения необходимо просить разрешения.

28 ноября генерал-лейтенант Гроссман отдал приказ, опередив меня, о взятии под свое командование Ржевского плацдарма и переехал в мой прекрасный блиндаж. Я отправился в корпус, чтобы доложить о сложении своих полномочий. Задача в месте прорыва русских западнее Осуги занять участок железнодорожного пути Сычевка – Ржев была поставлена очень общим образом. Я должен был оставаться в подчинении 27-го армейского корпуса, а не 39-го танкового корпуса, генерал артиллерии которого фон Арним был переведен в Африку; его преемником стал генерал артиллерии Мартинек. Выпив чашку кофе, я направился в Поссосое на чистую квартиру старшего в бригаде.

29 ноября в 5 часов подъем, в шесть – отъезд в 18-й гренадерский полк к полковнику Беккеру. Полк прибыл после ночного марша и отдыхал. Через Осугу я отправился осмотреть поле боя 102-й пехотной дивизии, о котором доносил начальник оперативного отдела штаба, а затем в 5-ю танковую дивизию в заснеженное Кротопово. Здесь был ожесточенный бой. Отстреливавшихся русских накрыли артиллерийским огнем. Я встретился с командиром дивизии генерал-майором Метцем и капитаном Поленцом, моим деловым командиром роты из Вены, который возглавил батальон связи 5-й танковой дивизии. На обратном пути в снежном буране мне повстречалась русская беженка со своими детьми. Затем было Курьяново, телефонный разговор с корпусом о моих планах. Потом приказ по дивизии 18-му гренадерскому полку и 3-му батальону 129-го артиллерийского полка, а также переданной мне в подчинение танковой роте.