Однажды я сказал Елене Георгиевне, что у нас довольно много общих семейных знакомых: академик Борис Делоне в молодости помогал моему деду и стал его преемником в созданной дедом лаборатории гидравлики в Киевском политехническом институте. Игоря Тамма мой дед, будучи деканом теплотехнического факультета, пригласил преподавать на своей кафедре. Елена Георгиевна сказала, что это очень интересно, кому-то надо рассказать, но и ей и мне было не до того (Тамм был еще жив, и она имела в виду его).

Дни августовского путча 1991 года я провел в Белом доме. В четыре часа мне позвонили из Парижа и рассказали о перевороте, чего в СССР пока никто не знал.

За моей квартирой постоянно следили из квартир в домах напротив. С ночи меня проводили четыре каких-то хмыря на «Жигуленке» и тихо спали в машине у подъезда. Я вышел, нашел телефон-автомат и позвонил М. Н. Полторанину, чтобы спросить его, знает ли он о происходящем. Он не знал и тут же предложил встреться в Белом доме. С гордостью могу сказать: я – единственный человек, бывший в Белом доме все эти дни (жил в кабинете С. Н. Красавченко) и не награжденный, слава богу, за это медалью.

В те дни проходил еще какой-то съезд соотечественников в Москве. На нем в качестве корреспондента была моя парижская приятельница Фатима Салказанова. Салказанова много раз брала у меня интервью для «Свободы» – несмотря на то, что с 1990 года на «Свободе» в Мюнхене меня было запрещено упоминать. Там в это время был Матусевич, гэбэшный руководитель русской службы. И отношение ко мне резко переменилось. У меня интервью брали в Нью-Йорке, Париже, Лондоне, но не в Москве и не в Мюнхене. Когда я вышел из Белого дома, ко мне навстречу бросилась Фатима со словами: «Я всегда мечтала, чтобы у меня был свой человек в КГБ – наконец он появился». Я смотрю на нее квадратными глазами, не знаю, что сказать. Она вытаскивает номер «Курантов», где на первой полосе интервью с вновь назначенным зампредседателя КГБ Евгением Савостьяновым, и в нем Савостьянов заявляет, что теперь будет создан общественный комитет по контролю за КГБ и председателем его, по совету Елены Боннэр, будет известный правозащитник Сергей Григорьянц. Звоню Елене Георгиевне – «что сей сон значит?» Она отвечает – ей позвонил какой-то человек:

– Я – Женя, мы с вами когда-то виделись. Я физик, а сейчас – зампредседателя КГБ. Мы создаем комитет по контролю за КГБ, не согласитесь ли вы его возглавить?

– Я женщина старая, больная, мне не до этого.

– Может быть, кого-то порекомендуете?

Она ответила, что назвала мое имя – «но я думала, что тебя хотя бы спросят!»