2.3. «Памяти Б. Н. Бугаева (Андрея Белого)»: «гихловский» список

Изложенный выше сюжет позволяет выдвинуть ряд гипотез, касающихся посвященного Белому цикла.

В РГАЛИ в фонде ГИХЛ (Ф. 613. Оп. 1. Ед. хр. 4686. Л. 1, 2) хранится машинописный список того самого стихотворения, которое 22 февраля было передано Мандельштамом Зайцеву. Оно названо «10 января 1934 года» и имеет посвящение: «Памяти Б. Н. Бугаева (Андрея Белого)». Имя автора («Осип Мандельштам») напечатано перед заглавием вверху первого листа (в «зайцевском» музейном списке из Мемориальной квартиры Андрея Белого подпись Мандельштама стоит после текста стихотворения и даты).

«Гихловский» список давно известен и, как казалось, изучен исследователями и публикаторами. В комментариях к «Сочинениям» Мандельштама (1990) сообщается, что «это машинопись той же редакции», которая публиковалась в томе «Стихотворений» (1978; «Библиотека поэта») «по чистовому автографу из собрания Н. И. Харджиева»[1755] — только с заглавием и посвящением[1756]. В «Полном собрании стихотворений» Мандельштама (1997; «Новая библиотека поэта») о «гихловском» списке говорится почти то же самое: «<…> недатированная и неавторизированная машинопись, текст которой совпадает с автографом СХ <то есть из собрания Харджиева>»[1757]. Кроме того, в «Сочинениях» высказывается предположение о том, что «передача этого текста в ГИХЛ» состоялась, «возможно, для одного из намечаемых изданий», а в «Полном собрании стихотворений» — о том, что эта машинопись, «возможно, послевоенного происхождения».

Из всего сказанного о «гихловском» списке согласиться можно лишь с тем, что это действительно машинопись, причем неавторизированная, недатированная и к тому же — не первый экземпляр. Предложенная датировка — если хоть сколько-нибудь учитывать реалии советской эпохи — кажется просто невероятной: каким образом в «послевоенное время» в Государственное издательство художественной литературы могли попасть непубликовавшиеся стихи репрессированного поэта, то есть «подсудный» самиздат… Малоубедительно и другое предположение: стихи Мандельштама 1934 года ГИХЛ и в «довоенное время» публиковать не планировало, так что и передавать их туда было решительно незачем…

Нам представляется, что происхождение «гихловского» списка проясняет история с неудавшейся организацией группкомом ГИХЛ вечера памяти Белого и планируемым выступлением на нем Мандельштама. Скорее всего, его стихи (как и списки участников мероприятия) были переданы в ГИХЛ для утверждения и включения в программу.

На некую прагматическую цель этого документа «намекает» то, что посвящение к стихотворению точно повторяет и название вечера, и заявленную в программе тему выступления Мандельштама: «прочтет стихи, посвященные памяти Андрея Белого». Формулировка посвящения (с одновременным указанием и имени, и псевдонима — «Памяти Б. Н. Бугаева (Андрея Белого)») выглядит как-то слишком официально и непривычно для поэтического текста: так Белого могли называть в гонорарных ведомостях или повестках на очередное «гихловское» заседание. К тому же, строго говоря, посвящение в данном стихотворении вообще излишне и, по сути, является тавтологией: ведь функцию посвящения выполняет указанный в заглавии день похорон… Видимо, посвящение адресовалось не столько Белому, сколько тем чиновникам, которым мало что говорило число 10 января, и потому требовалось наглядно объяснить связь стихотворения с тематикой траурного вечера.