— Я один, — безутешно вздохнул Захар.

Герман перевел дыхание. Не надо уверять парня, что с этой минуты за него есть кому заступиться. Надо еще обдумать, как это лучше сделать. Заранее же обнадежить человека — не в его правилах.

— Ничего не утаил? — взыскательно спросил Герман.

— Не-е-т, — подался к нему Захар, признательно заглядывая в глаза.

Герман почувствовал неловкость. Дернуло его ввязаться. Но видно, по-другому нельзя.

— Почему бы тебе не уехать домой, — предложил Герман. — Можешь же ты заболеть.

— Там будет еще хуже. Приближается зима, темнеет рано. Они меня подстерегут и…

— До той поры много воды утечет. А здесь ты им просто мешаешь.

— Я им везде буду мешать.

Мешалкин стал убирать со стола, размышляя, как быть. Захар ему показался искренним, хотя и трусливым. Будь вместо него тертый и проворный, можно было бы и потягаться с Зубом. Но как говорится, чем богаты…

— Сделаем так, — решился Герман, — ты спрячешься в сарае. И чтобы ни случилось — не рыпайся, пока я сам не позову.

— Они должны быть здесь? — сообразил Рычнев.

— Визит вежливости. Как он, правда, закончится?..

— Ты рискуешь ради меня?

«Конечно, рискую», — мысленно ответил Герман.

— Я попытаюсь что-нибудь вытянуть из них. Во всяком случае Илья должен помочь, — настраивал Герман себя и Захара на благополучный исход.

— Случись драка, могу я тогда оповестить соседей?

— Разве что в самом крайнем случае, — не сдержал улыбки Герман, хотя сердце заныло в неясной тревоге.

— Я тебе так благодарен! — воскликнул Захар. — Ты первый человек, который…

— Ну иди, а то солнце садится, — засмущался Герман, показав на сарай. — Эти друзья, прежде чем сунуться, сначала все вынюхают пока светло.