— Двоюродные братья, — шмыгнул носом Калюжный.

— Что же вы молчали о главном?.. Илья — родственник Коненкова, и сокровища…

— Больше ни слова, — прервал его майор. — Телефон есть?.. Жаль… Поступим так, — построжал голос участкового. — Я прямехонько в райцентр, с собой беру одного Рычнева. Остальных прошу извинить.

— Возьми и меня, — попросил Калюжный. — Как-никак пострадавший.

— И посторонний тоже, — сухо ответил майор, первым выйдя из квартиры.

На улице он все же разрешил Николаю сесть в машину, и тот не мог успокоиться до самого поселка.

Пока майор находился в райотделе, Захар немного прогулялся с Николаем по продуваемой ветром улице.

— Льва Викторовича давно знаешь?

— Порядочно. Раньше он в станице почтой заведовал.

— Странностей за ним никаких не наблюдал?

— Шибутной малость. А так вроде нормальный. Разве что…

— Ну-ну?

— Другие с годами на ухо туговаты становятся, а он последнее время, наоборот, не любил, когда голос повышают. Ажнак пот его прошибает, если кто громко говорит.

«А сам раздирался, чуть я пальцем задел», — недоуменно подумал Захар.

Майору выделили еще одного милиционера, и через минуту УАЗ тормознул под окнами кирпичного домика с высокой печной трубой.

Захар отказался идти в дом. Калюжный, помявшись, пошел следом за милиционером.

Быстро темнело. Колючий ветер гнал пыль, изредка срывалась снежная крупа. Откуда-то донесся запах печеных пышек. Захар сглотнув слюну, позавидовал тем, кто сейчас сидит дома в тепле и покое.

Калюжный показался первым, радостно оттопырил большой палец.

Захар, не ожидавший иного, полез в машину.

— Отставить, — шутливо приказал Николай. — Будем устраивать засаду. Крысенок где-то здесь вертится.