Здесь, на острове Святой Елены, Наполеон был страшно одинок. Мадам де Монтолон и прочие женщины – все они представляли собой некую череду случайных связей, не более. Ибо женщину постоянную завести никак не получалось. Даже не так: завести постоянную женщину Наполеон позволить себе просто не мог. И тому имелось несколько важных причин.

Во-первых, на этом забытом Богом острове женщин его статуса просто не было. И любая просочившаяся новость о связи изгнанного «узурпатора» с какой-нибудь горничной или торговкой тут же стала бы сенсацией, дав серьезный козырь всей английской камарилье потешаться над вынужденным унижением сосланного к черту на кулички Императора. Поэтому Наполеон даже в мыслях не мог допустить, чтобы какое-нибудь ничтожество вроде Хадсона Лоу покатывалось со смеху от новости, что Пленника соблазнила-таки местная прачка! Нет, такого нельзя было допустить…

Но была еще одна причина быть осторожным. Кое-кто страстно желал, чтобы свергнутый Император совершил подобную ошибку. И этими «кое-кто» были члены королевского дома Габсбургов. Ведь Наполеон по-прежнему оставался мужем Марии-Луизы, несмотря на то что Ватикан, приняв решение не признавать его развод с Жозефиной, считал недействительным брак корсиканца с австрийской принцессой. Хорошенькое дельце, нечего сказать! Тем более что первая императрица, бедняжка Жозефина, в июне 1814 года скоропостижно скончалась от пневмонии[236].

Мария-Луиза, мать его сына, по-прежнему именовалась «Ее Величество». Но Наполеон был низвергнут, а Габсбурги не хотели иметь ничего общего с «узурпатором». Как не хотела и сама «Ее Величество», которая за время расставания с венчаным мужем уже успела подарить своему австрийскому любовнику (генералу Нейппергу) двоих внебрачных детей.

Тем не менее в своем завещании Наполеон напишет: «Я всегда был доволен моей дорогой супругой Марией-Луизой и до последнего часа буду питать к ней самые нежные чувства; я прошу ее сделать все, чтобы оградить моего сына от окружающих его опасностей».

(Читая эти строки (уже после смерти Пленника), Мария-Луиза будет беременна от своего любовника третьим ребенком.)

Адюльтер! Вот о чем мечтала Вена. Адюльтер! Почти магическое слово, которое, как по мановению волшебной палочки, решило бы головоломку, связанную с неразрешимостью бракоразводного процесса Наполеона и его австрийской супруги.