Плавать умел только Фуше. Поэтому о нем и вспомнили. Лишь этот виртуоз дипломатии мог спасти, если ему передать… свой портфель. Став министром, он вытащит всех! Так, по-видимому, рассуждали сами министры, выстроившиеся к нему с предложением поделиться желанным портфелем. Но Фуше не дурак. На носу смена власти: вот придет Хозяин – он рассудит. Так что извините, сами влипли – сами выкручивайтесь!

Те озлобились. Министерский портфель, видите ли, ему ни к чему. Да он бонапартист!

Король, конечно, все понимает, но правила игры еще никто не отменял. Негодника и скрытого бонапартиста – в темницу!

Людовик вызывает префекта парижской полиции г-на Бурьенна (к слову, бывшего друга и личного секретаря Наполеона) и буквально с порога набрасывается на него:

– Я хочу… Нет, я – требую! Требую, чтобы вы задержали Фуше и Даву! Особенно этого негодника Фуше!

– Сир, это… это бесполезно, – вздыхая, лепечет Бурьенн. (Умный Бурьенн тоже все понимает. Взять герцога Отрантского под белы рученьки да в Консьержери – дело, конечно, нехитрое; впрочем, можно и под пытку! Только делать этого, пожалуй, не стоит; кто знает, завтра-послезавтра за содеянное призовут к ответу.)

– Хочу! – взвизгивает король. – Хочу, чтобы вы непременно задержали Фуше!

– Будет исполнено, Ваше Величество, – кивает головой префект полиции.

– Уж постарайтесь, Бурьенн. Впрочем, вы уже вряд ли успеете, – дает отступного король. – Ведь и ваш предшественник Андре не мог его захватить…

И все же желание короля – закон! Секретные агенты окружают дом (если помните, особнячок на улице Черутти, переименованной при Бурбонах в Артуа). Но Фуше – Паук, а не Заяц. А потому загонять себя не позволит. Пришли – пусть входят. Старший из агентов протягивает приказ на арест.

– Этот приказ ничтожен! – выносит вердикт Фуше. (Ему ли, бывшему министру полиции, не знать тонкостей судебно-правовой системы!)

– Как это?! – удивляется агент.

– Подпись не та…

– Как это – не та?!

– Подпись префекта полиции…

– Ну и?..

– Но такой должности нет, господа…