Когда я выходила из аэропорта Майами, июльская жара южной Флориды усиливалась и вот-вот готова была окончательно лишить меня сил. За все те недели, которые мне пришлось провести в Майами, я так и не смогла привыкнуть к этой нестерпимой жаре. Она не прекращалась ни на мгновение. Даже внезапные предвечерние грозы проливали на землю только несколько крупных капель горячей воды, а воздух оставался таким же раскаленно-тяжелым, как и до грозы. И вечер, в отличие от вечеров на Северо-Западе, тоже не приносил облегчения. При виде пальм меня охватил острый приступ тоски по дому, я вспомнила долгие месяцы, проведенные в ЛосАнджелесе, и вдруг подумала, что Теду, возможно, уже больше никогда не суждено вернуться домой.

  Я оставила вещи в мотеле и взяла такси до Центра правосудия округа Дейд, нового шикарного комплекса, расположенного неподалеку от того стадиона, где проводится ежегодный теннисный турнир «Орандж Баул». Стоило мне войти в приемную часть Отдела общественной безопасности округа Дейд, в здании которого располагалась тюрьма, связанная воздушным переходом с Центром правосудия, на пятом этаже которого проводился суд над Тедом, я сразу же почувствовала, что приняты невиданные меры безопасности. Никому не дозволялось даже входить в лифты, поднимавшиеся на верхние этажи, без специальной проверки и получения особого опознавательного бейджа. В Майами у Теда не было ни малейшего шанса сбежать.

  Мне тоже пришлось получить такой бейдж перед тем, как подняться в отдел по связи с общественностью и получить там еще один бейдж, наличие которого служило пропуском на заседания суда. Так я стала «Корреспондентом новостных СМИ № 15».

  Прежде всего я отправилась на десятый этаж этого громадного здания и обнаружила, что он полностью отдан в распоряжение прессы. Никогда прежде я не видела ничего подобного. Там кипела бурная деятельность. Три десятка телевизоров транслировали каждое слово, произносившееся на судебном заседании пятью этажами ниже; телеведущие, мужчины и женщины, технические сотрудники, репортеры – десятки и десятки – непрерывно смотрели, передавали, редактировали. Какофония, царившая там, казалось, никого не беспокоила. В помещениях висела густая завеса сигаретного дыма, повсюду были видны кофейные чашки. Ковры на входе было не разглядеть из-за хитросплетений телевизионных кабелей.

  Кабели отходили от единственной телекамеры, установленной в зале суда, и тянулись по боковому фасаду здания в центральную аппаратную. Там серия усилителей-распределителей направляла полученную информацию на все три телесети сразу. Куски, отобранные сетями, передавались на девятый этаж, где была установлена «тарелка» для передачи сигнала в центр Майами для дальнейшей проводной трансляции в специальную телесистему Флориды. Те же сигналы передавались по проводам в Атланту, откуда Эй-Би-Си передавала их в Нью-Йорк по спутнику «Telstar I», а по спутнику «Telstar II» в Калифорнию и на Западное побережье. Единственную камеру в зале суда предоставила Си-Би-Эс, и с ней работали по очереди операторы из разных телевизионных сетей.