– И еще кое-что, девочка моя…
Это тот же день или уже другой? Теперь дни сливались в бесконечное мутное пятно. Ей приносили Младенца. Иногда Китти соглашалась его покормить, иногда нет. Порой она хотела подержать Младенца у себя на коленях здоровой рукой, которую поддерживала одна из медсестер, а иногда требовала, чтобы орущий сверток унесли и оставили ее в покое.
– Нужно дать малышке имя, – сказала Пятничная Мамаша с напускным весельем, притворяясь, что все прекрасно. – Вот смотри, книжечка с именами. Сможешь указать здоровой ручкой, какое тебе больше нравится? Если не сможешь, ничего, тогда мы сами выберем.
Китти вдруг проснулась. «А» – Аманда, «Б» – Беатриса, «К» – Кэрол…
– Кэрол? – переспросила ее мать. – Красивое имя!
– Нет, дура ты этакая, давай переворачивай страницы!
– По-моему, она хочет, чтобы вы листали дальше, – сказала медсестра.
Ну, хоть кто-то понимает!
Наконец Пятничная Мамаша долисталась до «В». Здоровой рукой Китти начала тыкать в книгу, чтобы ее уж точно поняли правильно.
– Ванесса?! Ты уверена? А это тебя не расстроит?
Китти помотала головой, но у нее опять вышел кивок. Так что она кивнула, причем довольно судорожно.
– Укажи еще раз, если это то, чего ты хочешь, доченька… – голос матери дрогнул. – Это очень мило с твоей стороны.
И снова понеслись вопли. Кричал не Младенец, кричал кто-то в голове Китти, по-прежнему искавшей недостающий кусочек головоломки, который бы все объяснил.
Глава 70 Элисон
Глава 70
Элисон
– Не знал, захочешь ты меня видеть или нет, – сказал сидевший напротив меня мужчина с медальным лицом и волевым подбородком. На него, не скрываясь, пялились с соседних столов. Одна заключенная из соседней камеры уже получила замечание от охранницы за то, что восхищенно присвистнула в его адрес. Это либо придаст мне авторитета в глазах узниц, либо сделает мишенью для насмешек. Подозреваю, что скорее последнее.