– Да оставь ты ее в покое, – говорит Вальдемар. – Для бабы она просто отличный полицейский.

* * *

Не человек, а тень.

Женщина, стоящая перед Малин и Заком, весит не более сорока килограммов. Она сантиметров на десять ниже Малин; истрепанные, покрытые пятнами джинсы висят у нее на бедрах, а когда-то белая штормовка кажется на три размера больше. Лицо ее почти скрыто капюшоном куртки, и на мгновение у Малин мелькает мысль, что фигура Юсефины Марлоу напоминает человека с видеозаписи, сделанной возле банка, но она тут же понимает, что это не так. Юсефина Марлоу ниже ростом, движения у нее резкие и хаотичные. Руки у нее дрожат, говорит она с усилием, словно язык не вполне повинуется сигналам головного мозга.

Но глаза!

Темные, но удивительным образом кажущиеся бесцветными глаза над аккуратным красивым носиком смотрят ясно, Малин видит в них скорбь и отчаяние и понимает: Юсефина Марлоу знает, что случилось с ее дочерьми.

Из столовой ночлежки доносятся звон посуды и довольные вздохи.

– Охрененно вкусно, Мануэль! – выкрикивает мужской голос, и его поддерживают еще несколько голосов, и Юсефина Марлоу, которая остановилась, увидев их, и, судя по всему, готова к разговору, делает жест рукой в сторону двери.

– Там, наверху, «Макдоналдс». Пойдем туда.

* * *

Юсефина Марлоу ест бигмак. Откусывает огромные куски. Два передних зуба на верхней челюсти у нее срослись.

Она явно голодна.

Малин знает, почему она такая исхудавшая. С героином такие дела – не сам наркотик губит тело, но тебя убивает то, что ты совсем перестаешь заботиться о себе и своей судьбе, и твою душу и тело медленно уничтожает постоянное желание вколоть себе еще.

Малин сама никогда не пробовала героин, но слышала рассказы наркоманов. Героиновое опьянение дает ощущение, что ты полностью погружаешься в теплую воду и тебя уносит куда-то ввысь, в новый мир, где все хорошо и ничего не нужно. В этом мире нет страстей и потребностей, нет алчности и зла.

Малин понимает, как силен соблазн, до чего он может быть непреодолим, и знает, что в некоторые периоды своей жизни не смогла бы сопротивляться, если б кто-то настойчиво предлагал ей попробовать курительный героин.

Юсефина Марлоу откусывает еще кусок бургера, потом кладет его на поднос. Шапку она сняла, и жидкие жирные волосы не прикрывают тощий череп. А на щеках видны язвы, наводящие на мысль о саркоме Капоша, которая часто встречается у ВИЧ-инфицированных. Малин даже не сомневается, что у Марлоу СПИД.

Юсефина смотрит на Шлюз, на машины и автобусы, несущиеся мимо сплошным потоком в сторону центра города, и когда она поворачивается, сумеречный свет падает на ее щеки, подчеркивая чистые линии ее лица. Ни Малин, ни Зак не произносят ни слова, дожидаясь, пока фигура, сидящая перед ними, заговорит сама, расскажет им нечто важное.