– Это правда. Нередко через день-другой становится ясно, кто искренен, а кто нет. В этом деле тумана с каждым днем все больше. Томас рассказывал нам о растении в пустыне. Если оно проявляет себя в истинном свете, хищники его поедают. Поэтому оно научается скрывать свое истинное «я». Вот и Морроу такие же. Они каким-то образом в какой-то момент научились прятать свою истинную природу, скрывать, что они думают и чувствуют на самом деле. Когда с ними имеешь дело, ничто нельзя принимать на веру.
– Кроме Питера и Клары, – сказала агент Лакост. – Я полагаю, их нет среди подозреваемых.
Гамаш задумчиво посмотрел на нее:
– Вы помните первое дело в Трех Соснах? Убийство мисс Джейн Нил?
Они кивнули. Тогда-то они и познакомились с Морроу.
– Мы тогда арестовали подозреваемого, но мне было не по себе.
– Вы думаете, мы арестовали не того? – в ужасе спросил Бовуар.
– Нет, мы арестовали убийцу, тут нет сомнений. Но я знал, что в Трех Соснах есть и кое-кто еще, способный на убийство. Кое-кто, за кем нужно наблюдать.
– Клара, – сказала Лакост.
Эмоциональная, темпераментная, страстная Клара. Такой характер способен на что угодно.
– Нет, Питер. Закрытый, закомплексованный, внешне такой спокойный и расслабленный, но один Господь знает, что происходит у него внутри.
– Ну, по крайней мере, у меня есть хорошие новости, – сказал Бовуар. – Я знаю, кто автор этих записок. – Он приподнял смятые бумажки из камина Джулии. – Элиот.
– Официант? – спросила удивленная Лакост.
Бовуар кивнул и показал им найденные образцы почерка Элиота. Гамаш надел свои полукруглые очки и склонился над столом. Потом откинулся на спинку стула:
– Прекрасная работа.
– Поговорить с ним?
Гамаш подумал несколько секунд и отрицательно покачал головой:
– Нет, сначала я хочу выяснить кое-что. Но это любопытно.
– Это еще не все, – сказал Бовуар. – Парень не только из Ванкувера, но еще и жил в том же квартале, что Джулия и Дэвид Мартин. Его родители, возможно, знали эту семейную пару.
– Выясни, – сказал Гамаш, встал и направился к машине: пора было ехать за женой.