Вот и Савченко, опытный жулик, в истерики бросился. А Николаенко-то каков: стал вчера демонстрировать свои железные мускулы, хотя поначалу все шло нормально. Он признался, подписал протоколы, что стрелял и что самовольно вторично заезжал на Лесную косу. Но как только разговор коснулся сговора с Савченко насчет раздела украденного золота, пошел в отказ, завелся, стал угрожать, пришлось даже наряд вызывать. А те уж с ним не церемонились, быстро скрутили буяна. Это не с молоденьким подгорненским милиционером воевать, здесь парни крепкие, с резиновыми дубинками. Пусть теперь посидит в холодной камере и подумает. Но допросы я все равно прекращать не буду, пока не получу ответы: почему Савченко сел к нему в бульдозер, сколько они взяли золота и где оно теперь, зачем понадобился топор с длинной ручкой?…

И новый день, и опять Лукин один в комнатке за маленьким столом.

Ввели Куприна. Он поздоровался и уверенно сел на стул, как будто у себя в балке на обрубок сухостоя усаживался.

- Ну как, Виктор, нашел ответ на мой вопрос или опять долго думать будем? Вопрос могу повторить: почему горный мастер, вернувшись из зарослей, не сел в первый бульдозер, а, оставив топор на сидении, забрался в кабину Николаенко? Почему, как ты считаешь? Ты вчера сказал: «Дайте время. Я подумаю». Я дал тебе сутки.

Куприн оживился, заерзал на стуле.

- Я вам вчера говорил, что я в балке, вместе с Ивлевым, сидел. Вдруг горный мастер открывает дверь балка, берет топор для колки дров с самой длинной ручкой. Я думал, что когда он вернется из леса, так топор положит на место. А его нет да нет. И тут вскоре мы поехали. Я решил, что Савченко в кустах топор оставил. Это часто бывает, сколько по тайге топоров потеряно! Ну, думаю, ладно. В холодных сенцах балка топоров много. Без этого как-нибудь обойдемся. А потом Поляков сказал, чтобы я забрал свой колун, он у него в кабине лежит. А как топор там очутился, он не сказал. Что касается того, в какой бульдозер горный мастер сел, то ему виднее. Мы с Ивлевым впервые в отряд попали. Уж очень много завалов и сухостоя. У нас об этом голова болела…

- А вот скажи, Виктор, когда вы приехали на ночевку, мужики на перекурах ничего не говорили о дневных событиях? И не было ли разговоров о лесных находках?

- Да какие уж тут разговоры, когда наш артельщик погиб и его кости на ветках обнаружили! Все жалели Красавина. Потом еще в какие-то погреба громадные провалились. Конечно, все перепугались. Особенно нам с Ивлевым досталось, ведь мы с ним чуть не сгорели в балке. Вот все, что я могу пояснить. Если бумаги готовы, давайте я их подпишу.