Я помню, как тяжело к артели привыкал. Вы лучше меня знаете особенности нелегкой старательской жизни. Бывало, надо к вам на «Кабардинку» ехать, ведь только представить, что это шестьсот километров, два закрученных высотных перевала, страшно. Внизу жара, а на перевале минус пять. Все в тумане. Наверху в ушах шумит, слух теряется. Вроде прохладно, а воздуха не хватает. Вниз глянешь - мурашки по всему телу бегают. А потом ничего, привык, как будто так и надо. Мужики у вас с виду дремучие, а поближе познакомишься - такие добрые люди, даже стали какими-то близкими. Вот, Василий Николаевич, возьми любого инженера из Владивостока и провези его по этим перевалам в тайгу, на горный участок, на съедение комариным полчищам. Да еще золото добывать надо по двенадцать часов в день, не уходя с полигона. Без выходных! Не каждый на такие прелести согласится от семьи уезжать, и длинным рублем не всех заманишь. А для Савченко - это дом родной. Только он сейчас у нас временно гостит. - Оба дружно рассмеялись, и Гавриков продолжал: - Я знаю, ты все время думаешь: как там новый участок, куда ты по лету дорогу планировал пробивать. Как дела на «Кабардинке», в «Соболиной Пади», на «Большой Северной»? Как в целом артель поживает? Кажется, сейчас бы на крыльях туда полетел! Вот как эта жизнь затягивает, и уже тебе кажется, что ничего лучшего и не надо. Тут я с Николаенко перед тобой разговаривал. Роман признался, что каждую ночь снится ему, будто бы он на своей «сотке» все какие-то перевалы штурмует, а потом, говорит, как в распадок въезжает, - просыпается. Тебе, наверно, тоже такие сны видятся, в тайгу тянет, на свободу?

- Да-да, Константин Анатольевич, вы все правильно говорите, хотя со мной зимники и не пробивали. Там, куда ни поедешь, - все для тебя новое, а природа какая красивая, все сопки ключами изрезаны, кругом свобода: Вот голова только иной раз болит, что «Медвежий Кут» в этом году оставят. А там такие хорошие приметы на золото! Я очень удивился, когда там тополиные рощи увидел. Значит, человек там был, жилье строил и смысл жизни видел, но почему-то в целичке все оставил. Конечно, по зиме мелкие разработки золота можно и не увидеть, да и ключи своей водой после человека все следы заравнивают. Но ничего, придет весна, и мы туда еще вернемся. Место там перспективное, крупное золото там лежит.

- Видишь, Василий Николаевич, какая потребность в душе у тебя! Ты ведь горный инженер, и это твоя стихия.

Савченко внимательно слушал Гаврикова, понимал, что тот специально дает ему время собраться с мыслями по делу, но так не хотелось повторять все сначала.