Труп, обнаруженный в лаборатории, обгорел, обуглился, опознать его невозможно, а кроме Сони кандидатов на роль несчастной жертвы пожара пока нет. Известно, что она находилась внутри здания. Остались ее сапоги, они уцелели, поскольку стояли в металлическом обувном шкафчике. Для того чтобы официальные власти начали расследование, нужны весомые аргументы. На экспертизу, идентификацию уйдет слишком много времени. Но определить группу крови можно быстро.

Представитель фирмы «Генцлер», с которым Зубов успел связаться еще вчера, сказал, что страховая компания настаивает на самой выгодной для себя версии. Госпожа Лукьянова курила, именно это стало причиной возгорания. Для полиции еще один дополнительный аргумент в пользу того, что Соня погибла и разыскивать ее, искать следы похищения, нет никакого смысла.

Кольт заявил в первом же телефонном разговоре, что задействовать немецкую полицию и Интерпол категорически нельзя.

– Никто не должен знать, чем она на самом деле занималась в этой чертовой лаборатории! – кричал Петр Борисович. – Поднимется скандал, мое имя и так уж слишком часто стало мелькать во всяких таблоидах. А если кто-то докопается, что я озабочен поисками эликсира молодости, из меня сделают посмешище, моя репутация в деловых кругах полетит к чертям. Найдется куча желающих узнать, что же это такое – метод Свешникова? Какого хрена я нанял для исследований праправнучку забытого профессора? Куда девалась эта праправнучка? Почему исследования проводились именно здесь? Почему я утаил от фирмы «Генцлер» истинные задачи моего так называемого эксперта? Ох, сколько желтых омерзительных подробностей будет сразу накручено вокруг этой истории! С каким удовольствием их станут смаковать!

Опасения Петра Борисовича были вполне оправданны. Имя его действительно появилось на страницах желтой прессы, пока только в связи с головокружительными успехами Светика. В этом он сам был виноват, он потерял бдительность и рисковал уподобиться тем, кого презирал и называл скоморохами.

Состоятельные, вроде бы неглупые люди лезли на телеэкран, на журнальный глянец, выворачивались наизнанку перед журналистами, делали героями репортажей не только самих себя, но своих родственников, прислугу, домашних животных. Демонстрировали по телевизору свои шикарные интерьеры, автомобили, самолеты, конюшни, выводили на эстраду жен, детей, любовниц, иногда сразу всех вместе, дружным музыкальным коллективом, да еще сами начинали петь, плясать, сниматься в сериалах, издавать книжки о своей интересной и поучительной жизни. И, между прочим, некоторые из таких скоморохов тоже увлекались поисками средств омоложения. Один фармацевтический магнат даже заявил, будто уже нашел заветный эликсир и скоро поставит его производство на поток. Гладкий, румяный, с крашенными в красивый шоколадный цвет волосами, он рассказывал с экрана, что испытал волшебное средство на себе и омолодился лет на тридцать, демонстрировал свою силу и ловкость, подтягивался на турнике, приседал, прыгал, поднимал стул за ножку. Встретив фармацевта на каком-то мероприятии, Петр Борисович процедил сквозь зубы: «Скоморох. Плохо кончит».