– Отправилась к себе, плакать, – прошептал Данилов.
– Может, пойти к ней, извиниться? – растерянно спросил Зубов.
– Не надо. Она не слабоумная, чтобы обижаться из-за недоеденного завтрака. Пусть поплачет, ей станет легче. Я бы тоже с удовольствием порыдал сейчас, но мне раскисать нельзя.
– Я хочу поговорить с официанткой Кристиной, которая видела яхту, – сказал Зубов и залпом допил свой кофе.
– Вряд ли это имеет смысл. Герда вытянула из нее все, что возможно. Большая шикарная яхта стояла примерно в километре от берега. Когда вспыхнул пожар, никакого судна уже не было.
– Еще кто-то мог видеть яхту? Береговой уборщик, отдыхающие?
– Теоретически – да. Но чтобы опросить всех, придется задействовать полицию. Я не убежден, что это принесет пользу.
Зубову хотелось выкурить сигарету после кофе, он нерешительно вертел в руках пачку.
– Курите, не стесняйтесь, – разрешил Данилов. – Герда мгновенно прибежит. Пусть уж лучше ругается, чем рыдает там в одиночестве.
И правда, стоило Ивану Анатольевичу щелкнуть зажигалкой, послышался топот, распахнулась дверь.
– Сию минуту погасите сигарету! – скомандовала Герда. – Это вредно для вашего горла и для сердца Микки. Я вовсе не желаю быть пассивным курильщиком.
– Хорошо, я выйду на улицу, – смиренно кивнул Зубов.
– Нет. Вчера у вас была высокая температура. К тому же вы меня бесцеремонно перебили, я еще не все рассказала. Извольте дослушать. Это важно.
– Да, Герда, конечно, простите. – Зубов загасил сигарету, помахал рукой, чтобы разогнать дым.
– Никто вас не перебивал, – проворчал Данилов, – вы сами убежали.
Герда грозно стрельнула на него глазами, но не сочла нужным ответить. Схватила пепельницу, окурок вытряхнула в унитаз гостевого туалета, шумно спустила воду, вернулась и быстро, мрачно произнесла:
– Старик Клаус, смотритель несуществующего музея на старом маяке, иногда бывает там, проводит много часов, у него страсть фотографировать корабли. Шансов у нас почти нет. После смерти жены старик не в своем уме. Но я попробую поговорить с ним, я знаю его с детства. Господин Зубов, вам сегодня выходить нельзя, вы должны отлежаться. И не вздумайте курить, я все равно почувствую запах, даже если вы все тут откроете настежь и устроите сквозняк.