На окраине города в старом карьере, заполненном водой, пенсионер Соколов обнаружил тело мальчика со следами насильственной смерти.

— Первоначально я увидел голубую детскую курточку, — рассказывал он. — Забросив удочку, зацепил ее крючком и стал тянуть к берегу. Вещица не поддавалась. Думал, задела за корягу. А оказалось, рукав был зажат в кулачке пацана. Вытащил его на берег, сбегал в жилмассив, позвонил в милицию.

Оперативно-следственная группа сразу же прибыла на место происшествия.

День выдался хмурый, с утра прошел дождь, вязкая земля совсем раскисла. Приуныли небольшие деревца, изредка ронявшие листья, словно слезы. За светло-зеленой бахромой осоки — темное стекло водоема. На его пологом берегу на свежих ветках у одинокой осинки лежал труп мальчика.

В протоколе о нем будет записано: «Возраст одиннадцать-двенадцать лет. Телосложение нормальное. Рост — метр двадцать восемь сантиметров. Волосы светлые, прямые, стрижка детская. На лбу ссадина, на голове небольшая рана. Одет: рубашка в клеточку, суконные серые брюки, обут в обшарпанные ботиночки со стоптанными каблуками. Рядом курточка голубого цвета, рукав которой зажат в кулаке. Шея обмотана в несколько рядов бельевой веревкой. Поверх веревки — брючный ремень, затянутый тряпкой…»

Начальник районного уголовного розыска майор Миронов, приехавший с группой, вместе со следователем прокуратуры осматривал труп и местность, прилегающую к карьеру. На берегу обнаружили две удочки, одну из них — самодельную, с запутанной леской. В трех метрах от них в ямке Миронов поднял деревянную рейку со свежим переломом.

— А вот еще одна, — сказал лейтенант Корнеев, держа в руках такую же рейку, но несколько короче первой.

— Возможно, перебита ударом по голове, — высказал кто-то предположение. — Здесь, видимо, и было совершено убийство.

— Могли и на машине привезти.

Сюда, к водоему, от большой асфальтовой дороги ответвлялись две грунтовые, одна из которых вплотную подходила к берегу.

— Может, и так, но не будем спешить с выводами, — сказал Миронов и обратился к судебно-медицинскому эксперту. — А вы, Евгений Иванович, что скажете?

— Смерть насильственная, — ответил Зернов. — И наступила вследствие асфиксии, более семи часов назад. Мальчик предварительно был задушен, а потом сброшен в воду.

Было тихо, робкие лучи солнца там, над горизонтом, пробивались сквозь неподвижные облака.

Миронов жадно курил. В голове рождались версии, наталкиваясь одна на другую. Мальчика где-то’ убили, а сюда привезли. Могли и заманить сверстники в глухое место. А может, возникла ссора, ребята случайно задушили, решили скрыть следы.