Чуда не произошло.

Дверь не открылась. Тогда португалец сделал еще одну попытку. Результат был тот же. Теперь отчаяние охватило уже и Томаша: чутье его подвело. Он ошибся, а точнее — не угадал. Гете здесь ни при чем.

Жара стала нестерпимой. Валентина разрыдалась. Если бы у него было хоть десять минут на раздумья, он бы точно смог «додумать» кодовое слово, а так — нет. Форс-мажор слишком давил, времени было считанные секунды. Пламя уже пожирало тело Гроссмана. Еще чуть-чуть и примется за них…

— Откройте же!

Думай, Томаш, думай!

Какое такое слово из шести букв могло бы иметь отношение к этим строкам? Профессор закрыл глаза в попытке максимально сконцентрироваться: «Итак, вернемся к началу, постараемся мыслить логически, а главное — спокойно. Какова тема этого стиха?»

— Горные вершины спят во тьме ночной, — декламировал он себе под нос. — Тихие долины полны свежей мглой. Не пылит дорога, не дрожат листы… Подожди немного, отдохнешь и ты…

Дословно: «над горными вершинами царит покой»… Покой, мир.

Возможно, мир, по-английски — peace! Точно, peace! Теме соответствует! Сколько букв? Раз, два, три, четыре, пять.

Пять…

— Черт тебя подери!

Только пять букв! Всего пять! Нет, ни мира, ни покоя!..

Валентина заливалась слезами. Ощущение безысходности переполняло ее, а тут еще и языки пламени подступили настолько близко, что обжигали кожу уже в прямом, а не переносном смысле.

— Открой же! — умоляла она сквозь рыданья, сложив руки как при молитве. — Per favore, открой! Dio mio!