«Но если не мир — peace, то какое же еще слово могло тут быть? Думай, Томаш, думай! Где твое логическое мышление? — подстегивал себя профессор. — Фонд Аркана — израильская организация; ее штаб-квартира в Иерусалиме, научно-исследовательский центр — в Назарете. Следовательно, рабочий язык — прежде всего иврит, а не английский! Конечно же, иврит и только иврит!! — сердце Томаша забилось учащенно. — А как будет мир на иврите?»

Это была самая последняя попытка — больше времени пожар не оставил. Историк стал дрожащей от волнения и страданий рукой набирать на клавиатуре заветное слово из шести букв: S-H-A-L-O-M.

— Б-и-п…

И дверь сдвинулась с места.

Эпилог

Эпилог

Солнечные лучи брызнули в окно палаты, радостно заиграв по стенам, когда в нее вошла женщина в белом халате и с хорошо поставленной профессиональной улыбкой приблизилась к постели пациента. На груди, рядом со стетофонендоскопом, виднелись вышитые темно-синими нитками ее имя и фамилия: Lesley Koshet, М. D.

— День добрый! — поздоровалась она приветливо. — Итак, как наш герой чувствует себя сегодня?

— Бывали деньки и получше… — проворчал Томаш. И это не был голос совсем здорового человека.

Израильский врач улыбнулась.

— Хотите еще один анальгетик или боль уже можно терпеть?

Лицо пациента покривилось.

— Еще одна таблеточка не помешала бы точно. А мне еще можно обезболивающее?

Теперь гримаса возникла на лице госпожи Лесли Кошет.

— Я бы не советовала. Пора бы вам уже отвыкать от этих препаратов, а то еще понравится. Вы ведь уже большой мальчик и, думаю, в состоянии, не хныкая, потерпеть, когда чуть-чуть болит, правда?

Португалец привстал с подушки и наклонился в сторону, чтобы увидеть свое отражение в повешенном на стене зеркале.