– И я искренне понимаю эти чувства, поверьте мне.

– Тогда дайте мне попробовать самой разобраться. Я предупредила вас из вежливости. На этом разговор окончен.

– Мы можем поговорить об этом хотя бы до того, как…

– Нет. И мы будем продолжать, пока не отчаемся… или пока не найдем Дэвида. Я должна найти его. В моей жизни больше ничего не важно, нет больше ничего, что я действительно должна делать.

Натан просунул голову в дверь.

– Босс, вы видели газеты?

Саймон взвыл.

– Неси их сюда.

«Мать пропавшего мальчика вынуждена организовать собственные поиски. “Полиция работала небрежно, – говорит миссис Ангус. – Я найду своего мальчика сама”, – клянется разгневанная мать».

Серрэйлер чуть не захлебнулся желчью, пока продирался сквозь эти строки, когда дежурный позвонил ему и сказал, что старший суперинтендант Чапмэн прибыл. Он бросил газеты на стул и побежал вниз. Джим Чапмэн был одним из самых старших его начальников, уже пять лет находился на пенсии и был известен своей дотошностью и упертостью. Он был старшим следователем в двух особо важных и крайне успешных операциях по поиску убийц в Йоркшире и был награжден Королевской полицейской медалью за отвагу. Когда Саймон сказал ему, что он считает привилегией работать с таким человеком, он не соврал. Чапмэн был крупным мужчиной с коротко остриженными, седыми волосами, нависающими веками, певучим йоркширским акцентом и удивительно обходительными манерами.

В ту же секунду, когда дверь кабинета Серрэйлера закрылась за их спинами, он произнес:

– Я хочу, чтобы вы знали, что я выступаю за вас, а не против вас. Я здесь, чтобы помочь, а не чтобы подорвать расследование. Я – дополнение, а не замена.

– Спасибо, я это ценю.

– И, – Чапмэн указал на газеты, – я это читал.

– Я созвал пресс-конференцию в десять часов.

– У вас нет других вариантов. Это всегда становится проблемой. Матери опустошены, они всегда считают, что мы делаем недостаточно, и, конечно, так и есть, никто не может сделать достаточно, только когда находит их маленьких мальчиков. Отец свел счеты с жизнью?

– Да. И я считаю, что это стало для нее последней каплей, – да и чему тут удивляться. Как вы планируете начать, сэр?

– Я Джим. Всегда Джим. Как я сказал, я на вашей стороне. Я хотел бы коротко переговорить с командой, а потом побыстрее закончить с этой пресс-конференцией. Я буду присутствовать, но говорить не буду. Это ваша забота. А когда эти мошенники уйдут, мы примемся за дело. Я прочел большую часть досье по пути домой и прошлым вечером. Расскажите мне об остальных.

И Саймон рассказал, останавливаясь на каждом члене команды в отдельности, рассказывая об их жизни, личности и индивидуальных сильных сторонах. Старший суперинтендант внимательно слушал, ничего не говорил и не записывал.