– Ну уж, говорите прямо, ленсмен, – огрызнулась я. – Наркотики. Только не вздумайте произнести слово «цвильник».

Мы почувствовали, что он тяжело вздохнул.

– Да, доктор Хильда, – наркотики. Но не я первый произнес это неприличное слово.

– Я слышала, что вы о нем думали. Не вздумайте подумать снова.

– Ленсмен, – поспешно сказала Дити, – у нас есть медицинские препараты. Единственный из них, который мог бы вас заинтересовать, – это несколько миллиграммов морфина. У нас нет ни тионита, ни бентлама, ни хадива, ни нитролаба. Вы же пользуетесь линзой, вы знаете, что я говорю правду.

– Капитан, все не так просто. До того как окликнуть вас, я действительно слегка вас прощупал – ради бога, доктор Хильда, это входит в мои обязанности! Но я в первый раз вижу, чтобы у людей было полностью заблокировано сознание. К тому же у вас очень странный корабль. Он явно предназначен для полетов в воздухе, а не в космосе. Однако вы здесь – и я не могу понять, как вы здесь оказались. У меня нет выбора – я должен задержать вас и подвергнуть ваш корабль тщательному осмотру. Разобрать его по кусочкам, если это будет необходимо.

– Ленсмен, – серьезно ответила Дити, – не принимайте поспешных решений. С помощью линзы вы можете произвести куда более тщательный осмотр, чем любым другим способом. Пожалуйста – нам нечего от вас прятать и есть что предложить патрулю. Но вы ничего не получите, если будете обращаться с нами грубо.

– Ничего вы не получите! – не выдержала я. – Капитан Дити, нам пора. Мне надоели эти глупости. Ая, Саган!

Марс-ноль был справа по борту. Его мертвые камни показались мне ужасно уютными. Зебби сказал:

– Капитан, вы отдавали второму пилоту приказ выполнять команду?

– Не приставай к Дити, Зебби, – сказала я. – Я сделала это без приказа. Приняла решение сама.

Зебби недовольно нахмурился:

– Шельма, я думал, что пока Дити капитан, ты у нас будешь паинькой. В чем дело?

– Зебби, можешь хоть сейчас вернуться туда. Только сначала высади меня. У Имперского дворца. Или на Земле-без-буквы-«J». Где угодно.