…Самолет летел низко, и Павел любовался проплывающей внизу тайгой. В салоне только половина кресел были заняты. Видно у сельских жителей давно не было денег на воздушные путешествия в областной центр. Достав карту, Павел проследил взглядом ту речку, на берегу которой повстречал четырех беглых зэков, потом прикинул маршрут самолета. Нет, пройдет в стороне. А жаль, можно было бы уточнить маршрут и кое-где срезать речные петли.

Фотоаппарат в кармане врезался в бок, но Павел все равно не отрываясь, смотрел в иллюминатор. Честно говоря, фотоаппарат он прихватил с единственной целью — сфотографировать распятье и проконсультироваться со знакомым художником о его возможной ценности. И тогда, во время первого посещения заброшенного лагеря, у Павла мелькнула шальная мысль, прихватить с собой распятье. Но одному, пожалуй, не унести. Вдвоем надо… Чертов фотоаппарат! Надо было в рюкзак засунуть. Но до рюкзака не добраться. Пилот, как только узнал, что у Павла карабин в плащ-палатку завернут, без разговоров сунул и рюкзак, и тюк в багажное отделение.

Из кабины вышел второй пилот, проговорил:

— Пристегните ремни, идем на посадку… — и скрылся в кабине.

Павел подумал, положены ли на таких самолетиках стюардессы, или летуны экономят? Но тут самолет ухнул вниз, и Павлу стало не до таких пустяков. Его никогда не мучила морская болезнь, но тут вдруг все внутренности подкатились к горлу, и стало так плохо, что ему показалось — легче умереть, чем терпеть подобное. Однако самолет запрыгал по не очень ровному травяному полю, и тошнота отпустила.

Повесив рюкзак на спину, а тюк, взяв в руку, Павел зашагал к довольно обширному селу, вольно раскинувшемуся на пологом берегу реки. Войдя в улицу, он тут же обнаружил и колеса; у высоченного забора стоял побитый "Газ 66" и возле него задумчиво курил мужик в джинсах, кирзачах и когда-то черной майке. Подойдя, Павел спросил:

— Подвезешь до леспромхоза?

Мужик оглядел его с ног до головы, сказал лениво:

— А чего ж не подвезти? Коли заплатишь…

— Полсотни хватит?..

— Ты что, мужик, опупел?! — взвился провинциальный автомобилист. — Сто километров только в один конец…

Павел медленно вытащил из кармана бумажник, не показывая мужику содержимого, осторожно вытянул две двадцатки и десятку, помахал ими в воздухе. Мужик заворожено следил за ними глазами.

— Вижу, полсотни достаточно… — проговорил Павел.

По лицу мужика было видно, что внутри его организма идет нешуточное борение с желанием загнуть и вовсе несусветную цену. Однако здравый смысл победил, он махнул рукой, отбрасывая недокуренную сигарету на заросшую колею, тянущуюся посреди улицы: