– Нет-нет-нет…

– Откажись от меня! Откажись, и начнём всё сначала. Откажись…

– Я ухожу от тебя, Умар, – через слёзы, но очень твёрдым голосом проговорила Хеспия. Она плавно встала с колен, как будто кто-то подтягивал её за невидимые нити. – Я отказываюсь от тебя и обретаю свободу.

От неожиданности Умар вздрогнул и разжал руки. Слова, которых он так боялся, которые не раз представлял себе, ворочаясь с боку набок в бесплодных попытках уснуть, а когда всё-таки засыпал, они возвращались к нему в ночных кошмарах, и он с криком просыпался в холодном поту – эти слова, наконец, были произнесены. Понарошку. И в то же время взаправду.

– Я больше не твой Ангел, Умар.

Крылья за спиной Хеспии мелко завибрировали, во все стороны полетели брызги воды. Возможно, Лазарю только показалось, но вместе с водой она как будто стряхивала с них былой окрас. Сине-жёлто-красный цвет осыпался, как отшелушившаяся краска. Спустя десять секунд оба крыла превратились в две кипенно-белые простыни.

Присутствующие на берегу завороженно следили за Хеспией. Даже полуживой Донган приподнял над землёй избитую голову.

– Ну, а теперь, – взволнованно произнёс Умар, когда всё закончилось, – возвращайся обратно. Давай!

Хеспия повернула к молодому человеку утончённое лицо (в своей «свободной» ипостаси оно казалось Лазарю ещё прекрасней, чем прежде) и покачала златокудрой головкой:

– Назад к тебе я не вернусь, Умар. Теперь я свободна.

Глава 7. Автохтоны

1

Разумеется, сначала Умар не поверил. Он переспрашивал Хеспию снова и снова, серьёзно и с шуткой, с улыбкой и без. Но её ответ вновь и вновь повторял себя, а потом она и вовсе отказалась отвечать. Вот тогда он, наконец, понял. Поверил. Осознал – произошло нечто непоправимое.

Весь ужас случившегося обрушился на него не сразу, так всегда бывает. Но когда обрушился, началась настоящая вакханалия.